Секретные материалы: Хочу верить - [10]

— Интересная формулировка.

— Могу сказать другое слово, если оно тебе больше нравится.

— Нет-нет, меня устраивает. Я понял твою мысль.

Но если отец Криссмен тоже ее понял, то никак этого не показал. Глазом не моргнул. Только сел на расчищенный диван и потянулся за пачкой сигарет, кашляя при этом кашлем курильщика. Разве самоубийство не есть грех? — подумал Малдер. Надо будет спросить Скалли потом, считается ли курение самоубийством.

— Юная леди, — ответил он Скалли, выбрав себе сигарету, — мне приходится верить, что Он меня слышит. Иначе зачем стал бы Он посылать мне эти видения?

Скалли шагнула к нему.

— Может быть, это не Бог посылает их?

Он включился в разговор всерьез:

— Милая моя, первое из них было мне во время причастия.

Малдер чувствовал ненависть, исходящую от Скалли, как волну жара. И так же ощутима была надменность бывшего священника. Малдер спросил спокойным тоном:

— Вы их называете видениями — то есть вы их видите!

Криссмен кивнул.

— Тем, что можно было бы назвать… мысленным взором.

Его шотландский акцент как-то странно убаюкивал.

— И что именно вы видите? — спросил Малдер.

Криссмен прикуривал. Он глубоко затянулся и очень не сразу выдохнул. Малдер знал, что люди такого типа любят быть в центре внимания, что не хорошо и не плохо: многие истинные экстрасенсы были одновременно бездарными актерами.

— Я вижу, — сказал Криссмен, будто читая список покупок, — как на бедную девушку напали. Я вижу, как она сопротивляется. Я вижу окровавленную руку…

— Где вы ее видите? — настойчиво спросил Малдер.

Патер покачал головой:

— Не знаю. Слышу лай собак.

Уитни и Драмми переглянулись, и Малдер понял, что для них эта информация тоже новая. Но Скалли тоже это отметила, и взглядом, адресованным Малдеру, подчеркнула, что эта последняя подробность как-то подчеркнуто несущественна.

— Где, отец Джо? — подступила к нему Уитни. — Где эти собаки лают?

Пожатие плеч. Качание головы:

— Не могу сказать.

— Но вы видите ее живой?

— Нет.

Видно было, как из Уитни будто воздух выпустили. Но бывший священник сказал:

— Но я… я чувствую, что она еще с нами.

— Вы можете нам показать, как вы это делаете? — спросил Малдер.

Криссмен затянулся, положил сигарету в пепельницу и закрыл глаза. Скалли посмотрела на Малдера с видом: «О Господи!»

— Не знаю, — сказал отец Джо, — получится ли у меня прямо сейчас.

Скалли покачала головой. Обрывки ее терпения слетали с нее ко всем чертям, но когда она снова повернулась к Криссмену, он глядел на нее в упор.

— Может быть, у меня получится лучше, — ледяным голосом сказал Криссмен, кивнув в сторону Скалли, — если ее здесь не будет.

Скалли прищурилась:

— Может быть, то, что вы «видите», — это способ заставить людей забыть, кто вы такой на самом деле?

С этими словами она повернулась и вышла из квартиры.

Малдер разрывался между двумя побуждениями. Надо бы пойти за ней, но все равно Скалли далеко не уйдет, а он все еще не понимал, как ему взяться за отца Джо. Нет, он останется, задаст ему еще несколько вопросов.

В конце концов это была ее идея?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

РИЧМОНД, ВИРДЖИНИЯ 9 ЯНВАРЯ

Дана Скалли стояла в холодном бетонном коридоре «общежития», как сказала помощник ответственного спецагента Дакота Уитни, для сексуальных преступников и изучала досье ФБР — конкретнее, фотографии отдельно лежащей руки в снегу, к которой привел сотрудников «отец» Джо Криссмен.

Дверь квартиры отворилась, и Скалли подняла взгляд, ожидая увидеть Малдера, но вместо него появился худой и бледный сосед Криссмена, куда-то собравшийся. Испуганные глаза глянули на нее, но она опустила голову, еще раз просматривая жуткие изображения отделенной руки с распоротой кожей на запястье.

Кто-то тронул за руку ее саму, и она вздрогнула, резко обернулась — к Малдеру.

— Господи, Малдер! Умеешь ты материализоваться…

Он ответил полуулыбкой:

— Да, вот так и вылизал я священную задницу.

— Ты ему веришь?

— Не знаю я. Не знаю.

Скалли, внезапно смутившись, сказала:

— Ты прости… я… я слишком долго этой работой не занималась. — Она закатила глаза. — А может, слишком недолго?

Но Малдер уже качал головой:

— Нет, ты там отлично сработала, Скалли.

Она посмотрела на него, будто хотела сказать: «Ты шутишь».

— У меня были только вопросы. А ты на него насела. Ты его расшевелила. Как в старые времена.

Ей было приятно это слышать, но она постаралась не выдать своих чувств.

— Нет, он жуткий тип. И лжец. Малдер, он знает, кто это сделал, это похитители ему сливают информацию.

— Откуда бывшему священнику знать этих преступников?

— Да ты посмотри, где он живет! — Она дала ему в руки папку с фотографиями, особенно с последней, которую рассматривала. — Эта рука, которую они нашли, она не оторвана в драке с Моникой Бэннэн или с кем бы то ни было. Она отрублена, Малдер.

Он нахмурился, глядя на снимок.

— И чисто, если судить по фотографии, — продолжала Скалли. — Это ампутация, а не боевая травма. И скажи мне, как это наш добрый пастырь привел их прямо туда? Когда он даже предположить не может, где жертва?

Малдер ничего не сказал.

— В ближайшие сутки, — уверенно сказала Скалли, — обнаружатся две вещи. Одна — мертвый агент ФБР. Другая — что этот экстрасенс, этот отец Джо — мошенник такой, что пробы негде ставить.