Секретная музыка - [3]

Я достану сейчас из кармана левиафана,

И твой город, как сам ты, уже не уйдет от расплаты.

Впрочем, скоро всем нам выйдут последние сроки,

В пиджаке сто рублей, а возле храма футбола

Наркоманы, нацисты, поклонники рок-н-ролла,

Извращенцы, маньяки; проповедь здесь неуместна.

Мы пойдем, Я и ты, по Большому проспекту,

Ты уже про бутылку забыл, ничего нам не надо..."

6. "Будь душой, как последний сикарий в Масаде,

Ибо ты не вернешься к Неве, и твой Исаакий,

В волнах ветра покоясь, остался нынче без друга,

И один навсегда - в равнодушии теплого лета,

В безразличной печали влажного неба,

Пидарас, мудоеб, твою мать, муддило,

Что ты гонишь, гяур, разя округ диэтилом?"

7. ...Алазани, мартини, агдами, салютто

Всё равно, лишь бы в глотку текло, проходили минуты...

8. "В общем это, хватит с тобою трепаться,

Алкоголик и бомж, вот и вся твоя цаца,

Так что нафик пошел, позабудь всё на свете,

Получай равнодушие теплого лета",

9. "Но не жди Исаакия в теплой душе, не надейся,

И прощай навсегда - слишком много печали

На пустынной земле, и колбасит Меня с докуки".

10. Согрей меня, холодная комната,

Укрой меня. Наполни меня

Своей пустотой.

_________________________________

11. По сонному проспекту вдаль

Уносится моя печаль.

Не поднимая глаз тревожно

Иду, пока сие возможно.

Не задави меня, трамвай,

Я покупаю каравай.

Не задави меня, машина,

Не то проколешь сразу шина.

Вернусь домой, попью чайку

A l'ombre девушек в соку.

Но если ты, любовь, далеко,

Сосну спокойно, одинокой.

Звучи во сне, молитвы глас,

Чтоб кто-то наши души пас.

Молчание земного братца

Тревожит белых небочадцев.

_________________________________

12. Благослови Америку, Господь,

Европу тоже не забудь,

Форпост Монголии, Москву,

Благослови, хотя б чуть-чуть.

Наш славный город на Неве

Средь византийския чумы

Превознеси, и укажи

Чтоб больше не было зимы.

Кошмар природы запрети,

Чтоб климат нас и в феврале,

Как Твой народец, пас в тепле,

Чтоб был Израиль на земле.

А рог баранов преломи,

Из выи сделай узелок.

Голодным десять дай хлебов

И счастья тем, кто изнемог.

x x x

Если Лесбия любит анацефалов, мутантов

Предпочитает, то ты скорби, Катулл,

Но не покажи виду - бог с ней, с дурой этой,

Мы сами шиты не лыком, хотя чуть живы.

Езжай, Лесба, в деревню дальню с козлом своим гнусным,

Трахай козла и плодись, ценя мечеть

Шатрового стиля, Аллах да будет к детям

Так благосклонен, чтоб дети "мама" сказали.

Ты, Катулл, не грусти, поставь что ли лучше пластинку

Что ли Колтрейна, что ли винца испей.

Ибо ты уже понял жизнь и всё прощаешь,

Прощаешь именно всем, не забыв Катулла.

x x x

Закоротило от адаптации,

По ходу жизни тугой, Горация,

И околели, увы, грации,

Не в силах спеть о нашей мутации.

Не дли обиду - занятье глупое,

Ведь жизнь одна и уходит с трупами,

Чтоб жил отменно, далек от гадости,

От любви немея и радости.

Блестя на ветвях орешника, шелестит

Магнитная лента. Люблю природу.

Как птица, что в Летнем саду тихо кричит,

Пою я песни моего народа.

Девять крылышек

соснового лубоеда

x x x

Прилетели птицы - и улетели птицы,

Но тотчас в душе воцарилась

Молодая грусть, беспокоя сердце,

Что не улететь за ними.

Вы-то, птицы, летите в теплые страны,

Легким клином рассекаете теплое небо,

А я сижу как дурак и стучу зубами,

Коченеть уж начал.

Вы ширяете крыльями влажное небо,

Впереди синева, океан и солнце,

Легкий воздух упруго скользит под крылами,

Наслаждающимися полетом.

Позади холода и пределы мира,

С каждым взмахом светлому близясь краю,

Вы избрали сами себе погоду,

И сладка усталость.

Будь ты проклято, мерзкое время года,

Эти гнусные зимы, ледняк вонючий;

Худшие дни, проклинать вас буду,

Пока не умер.

x x x

Зимой, когда замерзает болото

И можно выйти из сел погонять медведей,

Прогуляться немного и пострелять соседей,

Чтоб не стучать о стакан зубами,

Самое время вспомнить родную культуру,

Водку, наливку и прочию политуру,

Время забыть лозу винограда

И к корням вернуться, истокам, глубинам,

В теле сирокко разлить голубиный,

Время себе заказать погоду,

За недостатком печи забраться под одеяло,

Вместо свечи поставить сверху бухало

И пережить полгода зимы,

Остальное забыв, бестревожно

Став образом жизни, когда она невозможна;

Медленным зноем бредущих в песках Китая,

Засыпая, слонов считая,

Стужу, мраз бытия, огибая,

Проведя городами псоглавцев,

Диких бабищ, в Александрии краях, огнеядцев,

Время вывести их к Синаю,

Где под подушкой лежит Израиль,

Где-то в ногах непокорно шуршат арабы,

Теплое море шумит на остальном пространстве,

Чайки, зимуя не там, над одеялом летают,

В Эвбею летят, Ионию, Эолиду,

Трепетом крыл печаль разгоняя;

Так и бредут слоны...

x x x

Не грусти, Катулл, видно, ледняк этот вечный,

Раз уж боги судили, тебе уделом

Будет до смерти, - а ведь глупо перечить

Своему уделу.

Крепче зубы сожми, поскольку это звучанье

Распугает муз, приведет несчастье,

У тебя не хватит денег и сил на то чтоб

Хотя бы выпить.

Наберись терпения чукчи: в тундре

Тоже теплые дни бывают,

Хотя не во всякой, увы, и десять лет я

Лета не видел.

Проще всего говорить: как худо,

Но жизнь одна, и живи достойно,