Секретная миссия Рудольфа Гесса - [74]

На следующий день Гесс в зале суда опять читал книгу, не обращая никакого внимания на происходящее. Доктор Гилберт спросил его, зачем он это делает. Гесс сухо ответил, что не желает слушать, как иностранцы оскорбляют его страну. Доктор Гилберт возразил: даже если он не согласен с тем, что они говорят, необходимо выслушать их обвинения, чтобы подготовиться к защите.

– Это дело касается только меня, и никого другого, – отрезал Гесс.

Доктор фон Роршайт, защитник Гесса, перед самым началом слушания дела своего пациента сломал ногу. На его место был назначен доктор Альфред Зейдл.

Доктор Зейдл уже выступал защитником доктора Франка. Он сказал, что не сомневается в здравом уме Гесса и может только допустить, что его клиент – странный и мрачный человек, меланхолические черты которого усилились во время пребывания в плену. Быть может, доктор Зейдл решил пощадить самолюбие Гесса, в особенности потому, что бывший заместитель фюрера постоянно говорил своим товарищам, что в подходящий момент сделает «очень важное признание», которое разрушит до основания все обвинение. Но пока это тайна, и Гесс никому ее не раскроет, даже своим товарищам. Однако он предупредил их, что кто-то «наверху» собирается помешать его защите, сделав так, что охранники лишат его способности к концентрации.

Доктор Зейдл начал защиту Гесса 22 марта 1946 года. Против заместителя фюрера были выдвинуты следующие обвинения:

1. Подготовка и развязывание агрессивных войн.

2. Преступления против мира.

3. Военные преступления.

4. Преступления против человечества.

Доктор Зейдл был уверен, что сумеет отвести от своего клиента обвинения в пунктах три и четыре, поскольку, когда совершались жестокости по отношению к евреям (истребление евреев началось после нападения Германии на СССР. До этого их «стимулировали» к выезду. Подыскивались места, куда можно было бы вывезти европейских евреев, в частности Мадагаскар. Когда эти планы провалились, началось «окончательное решение еврейского вопроса». – Ред.), он был пленником в Британии. Но два первых пункта опровергнуть было труднее. Гесс, вне всякого сомнения, обсуждал с Гитлером действия, которые привели к войне, до мая 1941 года знал обо всех решениях фюрера и был с ними согласен.

Но однажды, после долгой и обескураживающей беседы со своим клиентом, доктор Зейдл уже готовился покинуть тюрьму, как вдруг до его ушей донесся разговор Геринга с Риббентропом. Риббентроп сообщил Герингу потрясающую весть. Он сказал, что во время своего визита в Москву в августе 1939 года, после заключения советско-германского пакта с Молотовым, он подписал также секретные протоколы, оставшиеся неизвестными широкой публике. Риббентроп сказал: «Это секретное соглашение должно было разграничить сферы наших интересов в случае войны». Министры иностранных дел России и Германии провели на карте линию по рекам Висла и Буг, двух рек, делящих Польшу на две половины. Потом они решили, что в случае начала войны территории, расположенные западнее этой линии, составят немецкую сферу интересов, а те, что расположены восточнее, – советскую. В советскую сферу вошли Финляндия, Эстония, Латвия (позже и Литва), Восточная Польша и часть территории Румынии. (Захваченная в 1918 г. румынами Бессарабия и населенная в основном украинцами Северная Буковина – Сталин их в 1940 г. вернул, предъявив Румынии ультиматум. – Ред.) Риббентроп также добавил, что русские, арестовав его, пообещали, что если он на суде будет молчать о секретном соглашении, то получит более мягкое наказание.

Доктор Зейдл сразу же понял, какое огромное значение это имеет для защиты Гесса. После захвата Германией Польши, а Советским Союзом Литвы, Латвии и Эстонии в июне 1940 года (юридически вхождение трех Прибалтийских республик в СССР было полностью законным – по просьбе их правительств, сформированных на основе свободных и тайных выборов. – Ред.) обе страны всячески отрицали, что между ними было заключено какое-либо политическое соглашение, помимо советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 года. Отсюда следовало, что, если доктору Зейдлу удастся доказать, что текст секретного соглашения действительно существует, тогда Сталин и Советский Союз должны нести такую же ответственность за развязывание агрессивной войны, как и любой из нацистов, сидящих на скамье подсудимых. Доктор Зейдл сможет заявить, что если его клиента признают виновным, то Сталин и любой чиновник из Кремля должен сесть рядом с ним на эту скамью. (Секретные дополнения существовали и существуют, пока жива дипломатия. – Ред.)

Однако Зейдл понимал, что доказать наличие секретного соглашения очень трудно. Даже если Риббентроп согласится подтвердить это, его слово будет значить очень немного. Доктору Зейдлу надо было отыскать кого-нибудь, кто в 1939 году сопровождал Риббентропа в Москву и мог бы подтвердить, что соглашение было действительно подписано. Но как найти такого человека в разгромленной Германии, которая находится на грани голода? Сотни тысяч людей лишились крова, на почте царит хаос, а железные дороги работают с перебоями. Но доктор Зейдл упорно искал, и вскоре ему улыбнулась удача – он вышел на доктора Фридриха Гауса, который служил заместителем государственного секретаря и послом при министерстве иностранных дел. В этом качестве семь лет назад он сопровождал Риббентропа в Москву.