Секрет запретных ночей - [26]

– Это безумие, – пробормотала Айла. – Мы друг другу даже не нравимся.

– На самом деле мы совсем не знаем друг друга. Сексуальное притяжение свело нас вместе, – сказал он. – В течение следующего месяца мы оба должны оставаться на Лулуди, и я предлагаю заключить перемирие. Ради нашего сына мы должны попытаться наладить отношения. Я богат. Подумай, какую жизнь я могу ему обеспечить. И тебе.

– Меня не интересуют деньги, – гневно сказала она.

Он кивнул:

– Верю. Но сейчас речь не о тебе. И не обо мне. Мы должны сделать то, что будет лучше для Лукаса.

Айла опустила голову на подушку. Боль в лодыжке пульсировала, и она чувствовала себя морально и физически истощенной. Снаружи все еще бушевала гроза, и было уже почти темно. Андреас включил лампы и подошел к окну, чтобы закрыть жалюзи. Пока она принимала душ, он сменил мокрую одежду и выглядел очень мужественно в черных джинсах и рубашке поло. Тихий голосок в ее голове спрашивал, почему она просто не примет его предложение руки и сердца и не позволит ему взять на себя все ее заботы.

Ее глаза слипались, и потребовалась вся сила воли, чтобы не заснуть. Лукасу нужно было поменять подгузник и надеть другой комбинезончик, прежде чем уложить его в кроватку на ночь. Она вздрогнула, когда Андреас взял у нее из рук ребенка.

– Ночью Лукас спит здесь? – спросил он, глядя на дорожную колыбель.

– Да, Тула пользуется этой колыбелькой, когда ее маленькая внучка приезжает погостить, и она одолжила ее мне для Лукаса.

– Завтра я закажу мебель для детской и все необходимое для Лукаса. Но сейчас я поставлю эту колыбель в своей гардеробной, а ты сможешь переночевать здесь со мной.

Ее сердце дрогнуло.

– И не подумаю.

– Но ты же не можешь ходить. У тебя же болит лодыжка, – мягко напомнил он ей. – И ты не сможешь взять Лукаса на руки. Очевидно, что вам придется перейти в мою комнату и позволить мне вам помочь.

– Я понимаю, что мне понадобится помощь, пока моя дурацкая лодыжка не пройдет, – пробормотала Айла, – но нам не обязательно спать в одной кровати.

– Ты боишься, что я не смогу контролировать себя, если мы будем в одной постели? – Голубые глаза Андреаса потемнели от гнева. – Ты пыталась скрыть, что тебе так больно, но сейчас ты бледна, как привидение. А я не настолько груб, чтобы попытаться воспользоваться тобой, когда ты настолько беззащитна.

Теперь она почувствовала себя виноватой! Она тяжело вздохнула.

– Хорошо, ты прав, – прошептала она. – Но это только сегодня. – Она посмотрела на Андреаса.

Он баюкал Лукаса на руках, и нежное выражение его лица, когда он смотрел на ребенка, растрогало ее. Впервые она по‑настоящему поверила, что Андреас намерен быть преданным отцом своему сыну. Он сказал, что они должны сделать все возможное для Лукаса. Но как может существовать брак между двумя людьми, которые не доверяют друг другу?

Он повернулся, и взгляды их встретились.

Вздохнув, Айла попыталась сконцентрироваться на насущных проблемах.

– Лукасу нужно сменить подгузник. Сможешь это сделать?

– Я уверен, что научусь. – Андреас улыбнулся. – Как только Лукас уснет, я пойду и приготовлю ужин.

– Не думала, что ты можешь заниматься домашними делами.

– Осторожно, – мягко сказал он. – А не то потребую вернуть немедленно мне мою рубашку. – Озорной блеск в его глазах заставил Айлу задрожать от желания. Ее груди налились тяжестью, и когда она посмотрела вниз, то смутилась, увидев, как торчат из‑под рубашки, которую он ей одолжил, ее соски.

– Даже любопытно, – проговорила она. – Твоя мама научила тебя готовить?

– О боже, нет! У моей мамы была целая армия слуг, которые суетились вокруг нее. И я сомневаюсь, что она хоть раз была на кухне. Ее ничего не интересовало, кроме ее слабого здоровья и несчастной судьбы, в которых она винила меня.

– Почему?

– После моего рождения у нее случился инсульт, во многом связанный с долгими и трудными родами. Моя мать так и не оправилась от этого полностью – ни физически, ни морально. Когда я был маленьким мальчиком, я понятия не имел, почему она, казалось, ненавидела меня, но, когда я стал постарше, она не упускала возможности сказать мне, что все ее проблемы из‑за меня.

– Похоже, у тебя было несчастливое детство.

– Я вечно был в школе, а большинство каникул проводил здесь, на Лулуди, с Тулой и Диносом. – Он пожал плечами. – Я с ранних лет научился быть независимым и самодостаточным. И эти качества помогли мне, когда я только начинал свою гоночную карьеру. Мой отец не одобрял моего занятия и отказывал мне в финансовой поддержке, но это только укрепило мою решимость добиться успеха.

Вздохнув, Айла посмотрела на радионяню, прежде чем выключить ночник. Андреас ушел в свой кабинет, сказав, что ему нужно поработать пару часов за ноутбуком. Ее лодыжка приобрела пурпурный оттенок, но боль сделалась менее острой, и она надеялась, что завтра сможет быть более подвижной.

Кровать Андреаса была просто огромной, но она легла на самый край, чтобы, когда придет в спальню, он знал, что она делит с ним кровать с крайней неохотой.

Чуть раньше он отнес ее к столу, прежде чем подать ужин.

– Я потрясена, что ты сделал мусаку, – сказала Айла.