Секрет Высоцкого - [13]
Шеф говорит:
— Зажрался. Денег у него — куры не клюют... Самые знаменитые люди за честь почитают его в дом к себе позвать, пленку его иметь, в кино в нескольких сразу снимается, популярность себе заработал самую популярную и все ему плохо... С коллективом не считается, коллектив от его штучек лихорадит...
И шеф, получается, несчастный человек по-своему.
Невнимательны мы друг к другу и несчастны должны быть очень этим, а мы и не замечаем даже этого.
У моего Зайчика жестокое сердце, или он делает вид, что так. Сейчас говорили о том, что я написал выше:
— Зачем ты этот бред сивой кобылы пишешь? О ком легенды, какие легенды?! К Высоцкому ли невнимательны? Если бы невнимательны, его бы давно в театре не было...
А что такое «в театре», что такое «театр», почему он должен почитать за счастье свое присутствие в нем, а не наоборот? Это ведь ужасно больно сознавать, что кто-то может сказать, что «мы внимательны к нему, иначе его давно бы в нашем коллективе не было». Как это грустно все!!!
30.11.1968
Высоцкий, по его словам, был у профессора клиники им. Семашко. Признали порез (его слово), разрыв связок. Нужно делать операцию, на полгода уходить из профессии. И вчера он не играл «Послушайте!», а сегодня шеф сказал, что в 9 часов у него был концерт. Это уже хамство со стороны друга.
Позвонил Губенко, отказался играть сегодня Керенского. Уговаривали Власова, Глаголин[45], наконец, шеф. Коля бросил трубку: «Не приеду и точка». Шеф предупредил меня: «Возьми текст, повтори, придется играть вечером».
— Больше лихорадить театр не будет, выгоню обоих... (Чего «выгоню», когда Николай заявлений пять уже положил.) Насоныч[46], повтори и ты Хлопушу[47], может случиться, что завтра бросишься, как кур во щи...
Володя жаловался вчера Веньке:
— Бесхозяйственно мы живем... Встречаемся на «Мосфильме» с Валерием как чужие... Я понимаю, что я виноват, мне очень плохо, Веня, я люблю тебя.
А я избегаю его. Мне неловко встречаться с ним, я начинаю волноваться чего-то, суетиться, я не знаю, как вести себя с ним, что сказать ему, и стараюсь, перекинувшись общими словами, расстаться поскорее, и чувствую себя гадко, предательски по отношению к нему, а что сделать — не знаю.
01.12.1968
После «10 дней» вчера репетировал с Шестаковым. Он может сыграть лихо, а я, кажется, предаю Высоцкого — очень уж энергично помогаю Севе.
02.12.1968
Шеф:
— Беда Высоцкого даже не в том, что он пьет. На него противно смотреть, когда он играет трезвый: у него рвется мысль, нет голоса. Искусства бесформенного нет, и если вы чему-нибудь и научились за четыре года, то благодаря жесткой требовательности моей, жесткой форме, в которой я приучаю вас работать. Он обалдел от славы, не выдержали мозги. От чего обалдел? Подумаешь, сочинил пять хороших песен, ну и что? Солженицын ходит трезвый, спокойный; человек действительно испытывает трудности и, однако, работает. Пусть учится или что. Он а-ля Есенин, с чего он пьет? Затопчут под забор, пройдут мимо и забудут эти пять песен, вот и вся хитрость. Жизнь — жестокая штука. Вот я уйду, и вы поймете, что вы потеряли...
04.12.1968.
Высоцкого уложили в больницу. Врачи констатировали общее расстройство психики, перебойную работу сердца и т. д. Обещали ни под каким предлогом не выпускать его из больницы два месяца. На Володю надели халат и увели. Он попросил положить его в 5-е отделение, но главврач не допустила этого. В 5-м молодые врачи, поклонники его песен, очевидно, уступают его мольбам, просьбам, доверяют ему, и он окручивает их. 10 декабря начинаются у него съемки в Одессе. Я попросил Скирду передать Хилькевичу[48]: если он любит, уважает и жалеет Володю, если он хочет его сберечь, пусть поломает к черту его съемки, сошлется на запрет худсовета или еще чего. Либо пусть ждет два месяца, но вряд ли это возможно в условиях провинциальной студии у начинающего режиссера. Но поломать съемки необходимо.
У Андрея Вознесенского на квартире, перед банкетом «Тартюфа», состоялось заседание друзей Володи, с его присутствием. Друзья объясняли ему ситуацию и просили не пить, поберечь себя, театр... Володя обещал. Зоя[49] спрашивала меня на банкете: «Правду говорят, что он зазнался? Мы этого не заметили с Андрюшей...»
09.12.1968
Шеф ездил вчера к Высоцкому, уговаривал зашить бомбу, мину смертельного исхода от алкоголя. Володя не согласился: «Я здоровый человек».
Шеф:
— Когда идет турбина вразнос — это страшно... Разлетается к чертям собачьим на мелкие кусочки... Так дурак Высоцкий пускает себя вразнос. Врачи говорят, если он будет так продолжать, через три года — все.
11.12.1968
Вчера читал Полоке, Щеглову[50], Кохановскому, Высоцкому свой окончательный вариант письма (об «Интервенции»), одобренный Шацкой. Принято без единой поправки и признано талантливым.
Убеждал Высоцкого, почему ему нельзя категорически уходить из театра и надо писать письмо коллективу. «Если сам не хочешь, давай я напишу». Высоцкий хочет заявить о себе кинозрителю. Он думает это сделать в фильме Хилькевича, в Одессе. Дай Бог, но у меня не лежит душа к этой затее.
Высоцкий (обо мне):
— Золотухин — человек щедрый на похвалу... Он не боится хвалить другого, потому что внутри себя уверен, что сам он все равно лучше.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В «Таганском дневнике» Валерия Золотухина отражено сорок без малого лет жизни Театра на Таганке. Это уникальное и наиболее полное издание будет интересно самому широкому кругу читателей как роман о жизни, смерти, любви, славе, человеческих страстях, дружбе и предательстве, где действующие лица — известнейшие актеры, режиссеры, писатели и поэты — В. Высоцкий, Ю. Любимов, А. Эфрос, Л. Филатов, Н. Губенко, А. Демидова, Ю. Нагибин, Б Полевой, А. Вознесенский, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина и другие…
В «Таганском дневнике» Валерия Золотухина отражено сорок без малого лет жизни Театра на Таганке. Это уникальное и наиболее полное издание будет интересно самому широкому кругу читателей как роман о жизни, смерти, любви, славе, человеческих страстях, дружбе и предательстве, где действующие лица — известнейшие актеры, режиссеры, писатели и поэты — В. Высоцкий, Ю. Любимов, А. Эфрос, Л. Филатов, Н. Губенко, А. Демидова, Ю. Нагибин, Б Полевой, А. Вознесенский, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулина и другие…
"На плахе «Таганки» — уникальный по своей откровенности и драматизму документ, повесть о небывалой популярности любимовского театра в 60-80-е годы, история его раскола и заката, рассказ о его звездах — В.Высоцком, А.Демидовой, Н.Губенко, Л.Филатове, о Юрии Любимове и Анатолии Эфросе. О чем бы ни писал В.Золотухин — о взлетах и падениях Учителя-Мастера, об ошибках Друга-соратника, заблуждениях Друга-соперника, слабостях партнеров, — он всегда искренен и честен перед ними и самим собой.
Книга народного артиста России Валерия Золотухина построена на основе его дневников, которые актер ведет на протяжении всей своей жизни. По сути это — «театральный роман», охватывающий три с половиной десятилетия. Среди персонажей — Владимир Высоцкий, Юрий Любимов, Анатолий Эфрос, Леонид Филатов, Николай Губенко, Алла Демидова, Борис Можаев, Юрий Трифонов, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина — те, без кого немыслимо представить русскую культуру XX века.
Серия книг народного артиста России Валерия Золотухина Дневники продолжается тетрадями №№ 59, 60, 61. Это период с конца 1993 года до конца 1994 года. Год выдался для актера трудным как в плане профессиональном, так и в бытовом. Огромного напряжения, организаторской работы, творческой активности требовала премьера спектакля «Доктор Живаго» в Москве. В связи с разделением труппы Таганки эта премьера произошла в апреле 1994 года, но не на сцене театра, а в «изгнании», в культурном центре «Меридиан». Успехуспехом, но никакие перегибы бесследно не проходят: Валерий Сергеевич с нервным срывом оказался в больнице.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.