Но в учебе ему никто не помогал. Он выкладывался по полной. И его имя всегда стояло в первой строке бюллетеня успеваемости. Дядя с тетей не умели любить его, зато могли гордиться успехами племянника.
И когда Ник обратился к дяде с просьбой предоставить ему заем для основания собственной компании — а цифра была просто астрономической, — необходимая сумма полностью была переведена на его счет в течение двадцати четырех часов.
Дядя и тетя вряд ли могли рассчитывать на кубок «Родители года», но они сделали все, на что были способны.
Он сделает лучше.
Где-то должна быть женщина, которая ждет, не дождется, когда Ник подхватит ее на руки, и понесет к алтарю. Которая хочет того же, что и он. Хорошо бы найти ее прежде, чем он станет слишком стар, чтобы играть в мяч со своим сыном и учить дочку кататься на роликах.
Ник вошел в кабинет Зои, пытаясь вспомнить, где хранятся личные дела сотрудников. Они могли оказаться где угодно — ее трудно было назвать чрезмерной аккуратисткой. Тем не менее, ей удалось наладить дела в офисе так, что все работало как часы. Она была незаменима. Без нее он бы пропал.
Ник начал поиски с верхнего ящика и постепенно продвигался вниз. Нужные документы, разумеется, нашлись в самом низу. Ему требовалось личное дело Марка О'Коннелла, нового рабочего, недавно принятого на стройку. Хотелось выяснить, есть ли какая-нибудь уважительная причина, по которой тот завалил столько дел. И как могло произойти, что человек с безупречными рекомендациями оказался практически непригоден к работе? Ник был очень дотошен во всем, что касалось подбора персонала.
Он вытащил нужную папку и собирался закрыть ящик, когда увидел торчащий угол бумажного пакета. Что это? В прошлый раз его здесь не было. Ник потянул и вытащил его. И уже собирался положить обратно, когда услышал вздох у себя за спиной.
— Что ты делаешь?
С аптечным пакетом в руках Ник обернулся. Зоя застыла в дверях, она только что вернулась с ланча.
Если он заглянет в пакет, то все усложнится очень-очень быстро.
— Это было в ящике, — пояснил он.
Когда она, наконец, обрела дар речи, то постаралась вести себя спокойно и разумно.
— Мне не нравится, когда трогают мои вещи.
Он сказал с раздражением:
— Откуда я знал, что это твое? Пакет лежал в ящике вместе с личными делами моих служащих — это ведь моя компания.
Ник был прав. Следовало хранить покупку в машине или в сумочке. Правда, тогда Зоя не могла бы объяснить самой себе, почему не делает тест.
— Ты прав, прости. Отдай мне его, пожалуйста.
Она протянула руку.
Он посмотрел на нее, потом на пакет.
— Что это?
— Это мое.
Она сделала шаг к нему, а он на шаг отступил. Лукавая улыбка заиграла у него на губах, и на правой щеке показалась ямочка.
— И насколько тебе это дорого?
Как давно он не поддразнивал ее! Но сейчас не время затевать игры.
— Ник, это не смешно. Отдай.
Он спрятал пакет за спину.
— А ты заставь меня.
Как может взрослый мужчина ребячиться? У него нет детей, ну так что? Теперь он сам будет как ребенок?
Она шагнула к нему, рассердившись и пытаясь схватить его за руку.
— Пожалуйста!
Ник ловко уклонился и оказался позади стола. Ему определенно нравилась эта игра, а улыбка стала еще шире.
Она была готова ударить его. Неужели он не видит, что это бесит ее? Или ему наплевать?
Ее щеки уже горели.
— Ты ведешь себя глупо, Ник. Отдай сейчас же!
Чем больше Зоя злилась, тем больше его это забавляло.
— Наверно, там правда что-то важное, раз ты так подпрыгиваешь, — дразнил он ее, раскачивая пакетик у нее перед носом и отдергивая руку каждый раз, когда она уже была готова его схватить. — Попробуй, отбери!
Она подняла руки, сдаваясь.
— Ладно, раз ты хочешь, смотри. Тебя так сильно интересуют тампоны?
Тампоны. Хорошо бы так.
Ник поднял бровь, словно раздумывая, верить ли ей. И только он собрался заглянуть внутрь, как она стремительно бросилась вперед и рванула пакет у него из рук. Он не отпустил, и пакет разорвался. Из него выпала маленькая коробочка. Несколько раз перевернувшись, она улеглась в двух метрах от них, демонстрируя крупно написанное название.
Вот это да!
Время на несколько секунд замерло, а затем ринулось вперед с такой скоростью, словно его огрели. У Зои было такое чувство, что и ей тоже попало хлыстом по спине.
Ник смотрел на коробочку, потом на нее, потом опять на коробочку, и остатки веселья улетучивались с его лица.
— Что это?
Зоя опустила веки. Черт, черт, черт…
— Зоя?
Она открыла глаза и посмотрела на него.
— Ты что, читать не умеешь?
Она вынула остатки пакета из его ослабевших пальцев и подняла коробочку с пола.
— Зоя, ты думаешь, что ты…
— Конечно, нет!
Хотя честнее было бы сказать: надеюсь, что нет.
— У тебя задержка? — (Она неохотно кивнула.) — Ну да, конечно, иначе, зачем бы тебе тест. — Он пригладил волосы. — И какая задержка?
— Маленькая. Это ничего не значит.
— Мы были вместе примерно месяц назад. Маленькая — это сколько дней?
Она пожала плечами.
— Недели две, может, три.
— Все-таки — две или три?
Вот черт! Зоя упала в офисное кресло.
— Скорее, три.
Ник глубоко вдохнул и медленно выдохнул, стараясь сохранить спокойствие.
— А почему же я узнаю об этом только сейчас?
