Сэкигахара: фальсификации и заблуждения - [110]

Миф:

Могучая Япония в конце XVI века обладала наибольшим количеством аркебуз на душу населения, а поэтому могла захватить…

Факт:

Без пороха аркебуза превращается в дубину. Для изготовления пороха требуются селитра, уголь и сера. Серные источники в Японии есть (многие на территории Токугавы), а месторождений селитры нет. Японские воители оказываются в прямой зависимости от поставок селитры по морю. Ближайшие месторождения селитры под контролем португальцев — Тирут в Индии и остров Шри-Ланка.

Записи купцов и колониальных чиновников говорят о ввозе селитры из Китая, Камбоджи и Таиланда [175, с. 157–159], но в этих странах нет месторождений селитры. Эти страны могут быть только перевалочными базами.

Японцы покупали «китайскую» селитру на Филиппинах, а потом научились у португальцев сами добывать селитру в выгребных ямах под полами домов. Селитра зреет в выгребных ямах по 2–5 лет и годится только на удобрения. Чтобы сделать такую селитру пригодной для изготовления пороха, необходим еще один дорогостоящий ингредиент — поташ, который получали из древесной золы. На выходе очень малое количество вещества. Документы об экспорте японской селитры на Филиппины выдают мошенническую схему: либо через Японию отмывали деньги, либо документы созданы задним числом с целью убедить читателя, что Япония не зависела от импорта и могла захватить колонии.

Португальцы обучили японцев делать аркебузы. Обучили методам добычи серебра: в 1571 г. внедрили на руднике Ивами Гиндзан метод амальгамирования — извлекали серебро растворением в ртути. Ближайшее ртутное месторождение находится в Китае, а торговлю между этими странами осуществляли европейцы.

Японцы импортировали селитру и свинец для производства пороха и пуль, а также сталь и железо. Свинец требовался для извлечения серебра: этот метод португальцы внедрили в 1591 г. на руднике Тада возле Осаки [150, с. 19].

Португальские горные инженеры работали на всех рудниках Японии, руководя добычей серебра. Португальские купцы вывозили это серебро в Китай — по 20 тонн ежегодно [255], а в период 1600–1615 гг. по 150–200 тонн. Взамен привозили из Китая по 300 тонн шелка в год [144]. По приблизительным подсчетам, это 75 тысяч кимоно в год. Количество серебра, вывезенного китайскими контрабандистами, доподлинно неизвестно: между Японией и Китаем не было официальных отношений, и Япония не была вассалом Китая. Считается, что после разрыва отношений с Португалией японцы продолжали тратить все серебро на китайский шелк, ввозимый купцами VOC. Эта официальная версия не подтверждается архивными документами.

В архиве штаб-квартиры VOC в Джакарте упоминания шелка можно пересчитать по пальцам, и последнее упоминание — в 1685-м [56].

Познакомившись с голландцами, знаменитыми специалистами по строительству искусственной территории, Токугава в 1603 г. начал срывать холмы, прокладывать каналы в Эдо, осушать болота и намывать острова.

В 1609 г. Токугава пригласил португальских инженеров на новый серебряный рудник Акита на севере Хонсю, а голландцам выдал разрешение заходить во все японские порты. В том же году он заключил аналогичный договор с Испанией, рассчитывая купить кораблестроительные технологии и океанические карты. Родриго Виверо, испанский губернатор на Филиппинах, назвал цену: разорвать отношения с голландцами, передать испанцам все рудники, ¾ японского серебра испанцам, ¼ сёгуну.

Токугава разрешил ему казнить всех японских поселенцев, восстававших на Филиппинах. Испанские колониальные власти депортировали японцев и запрещали им въезд [127, с. 430].

Отношения с Испанией не сложились: сёгун отказался выдворить голландцев, а испанские колониальные власти на Филиппинах решили, что незачем продавать технологии японским пиратам. Тогда Виверо предложил заслать больше миссионеров и свергнуть сёгунат руками японских католиков [255].

Японцы задешево поступали в услужение, продавались в рабство и уезжали с родины. В испанских, португальских и голландских колониях служили японские солдаты-наемники. Отец голландской колониальной империи Ян Кун регулярно нанимал этих неприхотливых и агрессивных солдат, готовясь к захвату испанских колоний [261, с. 16–19]. Голландская фактория на Кюсю была базой для пиратских атак на китайские, испанские, португальские корабли. Иезуиты из-за пиратства годами не получали финансирование от ордена, так что зарабатывали сами в качестве торговых представителей Португалии.

Японцы нападали на европейские корабли и колонии на соседних островах. Сами вывозили и продавали серебро. Функционеры VOC на Кюсю, в Батавии (совр. Джакарта) и на Тайване писали в своих дневниках, что рейсы японских купцов и пиратов необходимо пресечь. Того же от сёгуна Иэмицу добивались и испанцы. В 1636-м генерал-губернатор Батавии Хендрик Браувер писал, что благодаря морскому эдикту Иэмицу торговля в регионе полностью перешла в руки VOC [144, с. 44–45, 130–131]. Сёгун запретил японцам покидать страну под страхом смерти: они мешали голландцам.

Спустя год голландцы участвовали в подавлении Симабарского восстания, ставшего поводом разорвать отношения Японии с Португалией и Испанией.