Седовласый с розой в петлице - [23]

По иронии судьбы вернулся из той огромной компании, где он был признанным лидером, один-единственный Стаин, которому прочили самое яркое будущее.

Еще через несколько лет Павел Ильич, возвращаясь с моря, где отдыхал с семьей, заехал в родной город навестить мать. Конечно, не обошлось без упоминания о Стаине. Жорик, как оказалось, второй месяц лежал в больнице. История, из-за которой он попал в травматологию, похожая на фарс, могла случиться только со Стаиным. На чужой свадьбе Жорик попытался увести невесту. Правда, невеста выходила замуж вторично и некогда, в юном возрасте, была без памяти влюблена в Стаина. Жених и его друзья-нефтяники, не оценив столь романтического порыва, наломали Стаину бока в прямом смысле слова, и Жорик выкарабкался в тот раз без инвалидности только благодаря своему еще крепкому здоровью. Но чужую свадьбу он расстроил, так же как некогда в юношеские годы разложил церковь в своем городке.

Мать, жалея Жорика, попадавшего из одной неприятной истории в другую, сказала тогда, что редкие старухи, помнившие прогулки Жорика с отцом Никанором, говорят, что это божья кара ему за развал церкви, но эта мысль вызвала у Павла Ильича только улыбку.

Дальше жизнь Стаина, несмотря на широкую географию его проживания, была однообразной и особой оригинальностью не отличалась. Середина семидесятых годов ознаменовалась небывалой женской активностью, феминизацией многих чисто мужских профессий и целых отраслей. Слабый пол тогда же стал инициатором восьми из десяти разводов в стране, и с той же энергией, с какой женщины крушили старую семью, они пытались создать новую в соответствии со своими идеалами. Именно в эту пору начался неожиданно и новый этап в судьбе Стаина. Жизнь забрасывала его из одного края страны в другой.

Однажды, устав от неудач и разочарований в родном городе, где, как он считал, его не понимают, Жорик уехал отдыхать в Крым. Тогда у него появилась первая седина, придавшая его несколько потрепанному лицу новое, значительное выражение, благородную усталость, что ли, от жизни, так нравящуюся активным дамам средних лет. И нет ничего удивительного, что тут Георгий Маркелович, мужчина с высшим образованием, хорошими манерами, со вкусом одетый, не связанный узами Гименея, стал получать предложения от вполне благополучных женщин, имевших уютные гнездышки в различных и весьма привлекательных городах. И первый брачный рейс занес Стаина во Владивосток. Но и жизнь, в которой все было налажено, не устраивала привыкшего к необузданной свободе Стаина, тем более что феминизация набирала силу, и он точно рассчитал, что женщин, соблазнявшихся его внешним видом и осанкой, на его век хватит, поэтому иногда, не предупредив новую жену, он в одностороннем порядке расторгал брак и, сложив чемодан, к началу курортного сезона двигался к морю. Там каким-то внутренним чутьем он угадывал на пляже, на набережных, в ресторанах главных бухгалтеров, заведующих производством в общепитах, директоров ресторанов и магазинов, в этой среде он всегда пользовался успехом. Конечно, среди дам его сердца были не только работники торговли, общепита, сервиса, которым он отдавал предпочтение, чтобы блистать среди них своей эрудицией -- вот когда опять пошли в ход выдержки из Библии и Евангелия, но были у него дамы из сферы науки, и даже одна эстрадная певица. Как капризный форвард, меняющий почти каждый год футбольную команду, менял города и Стаин, к этому времени уже полностью поседевший и несколько раздобревший от хороших харчей и беззаботной жизни.

Женской энергии и предприимчивости нет предела. Восемь из десяти освободившихся от постылого брака не могли ждать милостей от природы, и тогда по инициативе этой части прекрасной половины человечества возникли клубы тех, кому за тридцать, появились первые брачные объявления в газетах, принявшие вскоре характер эпидемии. Ведь никто не станет всерьез уверять, что инициатива эта пошла от мужчин,-- до такого и Стаин с его изощренной фантазией не додумался бы. Но Георгий Маркелович сразу оценил преимущество таких клубов, и особенно брачных объявлений. Что море, ограниченное курортным сезоном, да к тому же узким выбором, когда его шансы стали теперь поистине неограниченными! Судя по объявлениям, всем женщинам с достатком от Владивостока до Клайпеды и от Иркутска до Ташкента, по всей необъятной стране, срочно понадобились мужья, лучше если это будет мужчина средних лет, высокого роста, крепкого телосложения, желательно с высшим образованием и водительским удостоверением, эрудированный, не чуждый веяниям моды, короче, образца Георгия Маркеловича, исключая... Но свою слабость к алкоголю он и не думал афишировать. Даже в скучных строках брачного объявления, за которыми мог таиться и подвох, Стаин безошибочно угадывал самых благополучных женщин -- был у него такой талант, что скрывать, иначе бы он быстро разочаровался в этом и застрял бы где-нибудь окончательно и навсегда. Перейдя на знакомства по брачному объявлению, он долгое время шел круто по восходящей, поскольку к разряду ценностей прежде всего относил материальное благополучие новой жены, хотя отдавал должное и внешней привлекательности. Такая форма жизни, когда он перестал зависеть от курортного сезона, вполне устраивала Георгия Маркеловича. Но он предусмотрительно подстраховывался. В толстой записной книжке у него всегда были зашифрованы три-четыре адреса женщин, с которыми он заблаговременно, на всякий случай, начинал вести нежную переписку. В эту книжку постоянно вписывались все новые и новые координаты, и Стаин, имея крышу над головой, спокойно, ненавязчиво зондировал почву. Для этого он специально отыскал в Москве фотостудию "Совэкспортфильма", где снимаются киноактеры, и сумел, с великим трудом оттеснив кинозвезд, отсняться у лучших мастеров фотодела. Ретушь, тени, искусно подобранное освещение, импортная фотобумага, пленка, десятки выгодных ракурсов -- редкая женщина могла устоять и не ответить на послание такого эффектного мужчины, да еще с велеречивым слогом.