Съедобная история человечества. Еда как она есть – от жертвоприношения до консервной банки - [67]

Осенью 1991 г. в аналитической записке, подготовленной к заседанию Госсовета при Президенте РСФСР, сообщалось: «Низкий урожай зерновых, невозможность резкого расширения импортных закупок в сочетании с отказом хозяйств сдавать зерно в счет госзаказа действительно могут поставить страну и республику на грань голода. Единственный выход из этой ситуации разрешить фермерам свободно продавать зерно по рыночным ценам с дальнейшей либерализацией розничных цен на хлеб. Без перехода к свободному ценообразованию в сочетании с ускоренным сокращением штатов в структурах, контролирующих сельское хозяйство и торговлю, стимулов для роста производства не будет». Наконец, пелена с глаз спала. Стало очевидно, что советская политика централизации и госконтроль над сельским хозяйством и ценами потерпела крах. Политики признали, что единственный путь вперед – свободная торговля и либерализация, другими словами – капитализм. К этому времени процесс распада Советского Союза продвинулся очень далеко. Формально СССР прекратил свое существование 26 декабря 1991 г.

Есть демократия – есть еда

Это совпадение, что самый страшный голод в истории произошел в коммунистическом государстве? Нет – в соответствии с теорией Амартии Сена, индийского экономиста, получившего Нобелевскую премию по экономике в 1998 г. По его мнению, наличие представительной демократии в сочетании со свободной прессой делает голод гораздо менее вероятным. «В страшной истории мировых голодных катастроф существенный голод никогда не случался ни в одной из независимых и демократических стран с независимой прессой», – писал он в 1999 г. – Мы не можем найти исключения из этого правила, где бы мы ни смотрели: недавний голод в Эфиопии, Сомали или других странах с диктаторскими режимами; голод в Советском Союзе в 1930-х гг.; голод в Китае 1958–1961 гг., связанный с провалом «большого скачка»; еще раньше голод в Ирландии и Индии, находившихся под властью других стран. Китай, хотя и был гораздо сильнее в экономическом отношении, чем Индия, может «гордиться» самым страшным голодом в мировой истории: почти 30 млн человек умерли в 1958–1961 гг. Политики остались вне критики, потому что в стране не было никаких оппозиционных партий в парламенте, не было свободной прессы и многопартийных выборов. Действительно, именно это позволяло продолжать глубоко дефектную политику, несмотря на то что она убивала миллионы людей каждый год».

Сен указал на то, что в голоде часто обвиняют стихийные бедствия. Но когда такие бедствия обрушиваются на демократические страны, политики более склонны действовать, а не стремиться сохранить поддержку избирателей. «Не удивительно, что Индия продолжала периодически голодать под британским правлением (последний голод, который я засвидетельствовал в детстве, был в 1943 г.), но все это «внезапно» исчезло с установлением многопартийной демократии и свободного рынка», – писал Сен.

Называя подъем демократии «выдающимся достижением» XX в., Сен объясняет, почему использование еды как идеологического, а также военного оружия стало менее распространенным. Редкий, но яркий тому пример – использование еды в 2008 г. в качестве рычага воздействия диктатором Зимбабве Робертом Мугабе. Он возглавил процесс уничтожения сельского хозяйства страны и превратил ее из региональной житницы в зону бедствия. С 2000 по 2008 г. производство сельскохозяйственной продукции упало в Зимбабве на 80 %, безработица увеличилась до 85 %, инфляция выросла более чем на 100 000 %, ожидаемая продолжительность жизни не превышала 40 лет, и 3 млн зимбабвийцев, или около одной пятой населения, сбежали из страны. В условиях кризиса Мугабе путем насилия и запугивания сфальсифицировал серию выборов и направил продовольственную помощь членам своего правительства и в регионы, где его поддержка была самой сильной. Области, которые сочувствовали оппозиции, просто не получили продовольствие.

В июне 2008 г. Мугабе обвинили в подкупе людей в оппозиционных районах. Там он обещал обеспечить продуктами питания тех, кто откажется от документов, удостоверяющих личность, необходимых для голосования на президентских выборах, чтобы помешать им голосовать за кандидата от оппозиции. Представитель Госдепартамента США Шон Маккормак заявил журналистам, что Мугабе «использует пищу в качестве оружия, использует голод детей против родителей, чтобы помешать им проголосовать по совести, за лучшую жизнь в Зимбабве». Мугабе ответил, что западные агентства по оказанию помощи сами используют пищу для своих политических целей, и запретил им распространять еду в оппозиционных районах. «Эти финансируемые Западом агентства также используют продукты питания как политическое оружие, с помощью которого можно проводить кампании против правительства, особенно в сельской местности», – заявил он.

В наши дни случаи откровенного использования пищи в качестве оружия крайне редки. В западных демократиях, однако, еде нашли другую, более тонкую политическую роль. Теперь это поле битвы, на котором происходят более широкие политические бои. Причина тому – разнообразие продуктов питания, доступных западным потребителям в результате общемировой торговли; растущий интерес к последствиям политики выбора продуктов питания; их необычный статус в качестве потребительского продукта, действующего как громоотвод при решении более широких социальных проблем. Почти любые политические взгляды можно выразить покупкой или отказом от покупки того или иного продукта питания.