Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча - [8]

Функционировать при таком "обнулении", то есть доминировании низших потребностей, можно. Развиваться – нельзя.

Неужели опыт Японии, интеллектуальных коммун и стилей, ставших базой для постиндустриального производства в СЩА, так ничему и не учит?

"Можем ли мы достичь и социального, и экономического прогресса одновременно?" – задает вопрос один из ведущих обществоведов Запада А.Этциони, говоря о кризисе конца 70-х годов. И твердо отвечает: "В ближайший период – нет!" И мне хочется спросить наших экономистов – как собираются они решать эту проблему в стране, которая разорена несравнимо сильней, чем Америка 70-х? Невозможное у них – каким образом станет возможным у нас? Мы и так уже живем не по средствам. Будущее десятилетие может быть для нашей страны или страшным, или суровым. Суля красивую жизнь, западные стандарты потреблении – в какую яму толкают этот несчастный и, увы, бесконечно доверчивый народ? В чем завтра придется нам каяться перед своей страной и примет ли она в очередной раз это покаяние?

Перестройка дала мне как творческому человеку – все. Защита перестройки – для меня не социальный заказ, а жизненная необходимость. Но как бороться за перестройку – сегодня?

Еще год назад казалось, что главное – убедить делом, что ни в какие идеологические дискуссии включаться не надо. Увы, оказалось, что разрушать быстрей, чем строить. Поэтому молчать далее невозможно – следует говорить начистоту. Все как есть.

Перестройке угрожают две опасности.

Слева – те, кто уныло верит в железное здоровье системы. Справа – кто убежден, что вылечить ее нельзя. Слева, как ни парадоксально, – консервативная бюрократия. Сперва – мафиозный тоталитаризм национальной криминальной буржуазии, уже рвущейся в политические бои. И справа, и слева – свое идеологическое обеспечение, причем у правых уровень идеологической квалификации на несколько порядков выше.

Талантливость, с которой благородная энергия антисталинизма оказалась превращенной в инструмент развинчивания всех гаек государственного механизма, вызывает тревогу и уважение разом. Уже и Степан Бандера – жертва сталинских репрессий!

Правда, правых в очередной раз подводит их биологический антидемократизм. Они, пожалуй, не учли (потому что искренне презирают) широкий слой средней научно-технической и гуманитарной интеллигенции, думающих рабочих – а таких немало, тех, кто не просто принял перестройку всерьез, а полон решимости "сделать" ее вопреки и правым и левым. Может быть, этот слой еще до конца не ощутил всей опасности и оттого не сказал свое слово. Но, свидетельствую, вопросы уже раздаются.

Разве не видно:

– что национальные кризисы не есть оздоровление, а неизбежный социальный регресс, следствие потери консенсуса, общей идеи, развития. Если не "пролетарии всех стран…" и не репрессивный механизм, то – отъединение… Это естественно. Как говорят сейчас во многих республиках: "Капитализм мы эффективней построим без вас";

– кооперативы продемонстрировали свою экономическую неэффективность. Производительность труда в них вдвое ниже, чем в инвалидных артелях (выработка на одного работающего соответственно 700 и 1400 рублей в месяц). При этом 93 процента дохода направлены кооперативами Москвы в фонд заработной платы и только 7 процентов – в фонд развития. К сожалению, многие гораздо более "серьезные результаты" требуют слишком специального разговора;

– в условиях модной теневой структуры миграция ресурсов идет отнюдь не туда, куда этого требуют интересы развития. Неравенство прав госпредприятия и кооператива чревато развалом государственной промышленности;

– частные накопления, достаточные для серьезных инициатив, в массе носят субкриминальный характер (до 20 процентов руководителей кооперативов попросту имеют криминальное прошлое);

– именно теневой бизнес владеет по-настоящему мощным, вполне соразмерным государственному, капиталом и что этот теневой бизнес давно находится в контакте с международным преступным миром. Уже одного этого достаточно, чтобы полностью блокировать рынок. А кооперативы – выкупить на корню. Уж не ввести ли антитрестовское законодательство? (Вот один из примеров: в Москве остановлен рост общепита. По сути, это сигнал о том, что кооперативный общепит монополизирован теневым бизнесом. А чем такая монополизация лучше государственной?);

– общественное мнение, расколовшееся, условно говоря, на "Память" и Демократический союз, уже начинает разрывать на части наш "конвент" и что линии консолидации не могут миновать консенсусную социалистическую идею;

– западноориентированные силы все более и более оперируют, скажем так, супердемократической компонентой западной культуры, производя – и не без успеха – соответствующий тип социального субъекта, а убедительной альтернативы не слышно, и отнюдь не потому лишь, что ее нет вовсе;

– и наконец, что все это в совокупности с массой других обстоятельств, которые просто невозможно перечислить в рамках одной статьи, – все это миром не кончится. И дело не только в национальных окраинах. Вопрос шире и еще серьезней.

Отсутствие модели будущего и мощный, скажем так, "негативный потенциал", накопленный нашим обществом в предшествующий период, плюс неотвратимый – и это нужно сознавать – экономический кризис приводят к тому, что молодежь и интеллигенция прежде всего, а в общем-то самые широкие слои общества соскальзывают к состоянию, свойственному социуму, переживающему культурную агрессию. Это явление, обычно поражающее колониальные общества, характеризуется патологической зависимостью от метрополии в разных формах и сочетаниях. Это и "истовая тяга" приобщиться к культуре метрополии, и столь же истовое, если не истерическое, отстранение от всего, с этой культурой связанного. Как в том, так и в ином случае процессы носят ритуальный характер и описываются в терминах религиозных. Это либо причащение к новому богу, либо изгнание беса. И – в любом случае – неверие в состоятельность старого бога. Неявно присутствующее в националистических радениях и эксгибиционистски декларируемое в сообществах и группах противоположного толка. Дальнейшая траектория соскальзывания легко просчитывается. Уже сейчас объединившиеся вокруг национальной идеи и объединившиеся вокруг идеи западной находятся в состоянии необъявленной войны.