Седьмая ступень совершенства - [17]

- Он в Москве, - сказал Голоян.

- В Москве? - переспросила Евгения.

- Да, - повторил Голоян. - Пойдем... - его голос был глух и отчужден, как будто его отделяла от Евгении какая-то невидимая преграда.

На улице после темной комнаты было так светло, что резало глаза, хотя день был скорее обычен и солнце за облаками светило совсем не так ослепительно, как казалось. Голоян одновременно и вел Евгению, и на нее опирался, он был бледен, шел нетвердо, но напряженно и старательно, как пьяный, который старается это скрыть.

- Возьмите такси, - прошептал Голоян.

В такси он откинулся на заднем сиденьи и закрыл глаза.

- Прямо, - прошептал Голоян тихо.

- Прямо, - сказала Евгения.

- Направо, - прошептал Голоян.

- Направо, - сказала Евгения.

Ехали долго, несколько раз застревая в пробках. В какой-то момент, уже в конце пути, Евгении показалось, что Голоян заснул, и она уже хотела его разбудить, но тут он шевельнулся и сказал:

- Стоп.

- Остановитесь, - сказала Евгения.

- Вам - туда, - Голоян кивнул куда-то через дорогу. - А я возвращаюсь домой, - он взял ее за руку. - Будьте осторожны. Всегда может найтись что-то шальное - пуля, кирпич или пустая бутылка. Если бы я был помоложе и не так устал, я бы на вас женился. Ну, конечно, сначала завоевал. И увез бы куда подальше отсюда, в спокойное место... Вы же были замужем.

- Была, - сказала Евгения.

- Недолго...

- Недолго.

- Конечно, мужчине трудно пережить, когда женщина все о нем знает, тем более, когда она умнее. Оторвите пуговицу, - и Голоян указал на пуговицу на своем плаще.

- Зачем? - удивилась Евгения.

- Делайте, что вам говорят.

Пуговица оторвалась легко, как будто и не была пришита.

- Вот так, - сказал Голоян. - Пусть будет.

Евгения вышла из машины, а когда оглянулась, такси уже не было.

Прямо перед ней был магазин "Овощи-фрукты", а чуть дальше, в том же здании, большой гастроном. Она обошла дом и пошла вдоль него со стороны двора. Из дверей в овощной несло гнилью, рядом громоздились пустые ящики. Она резко шагнула в сторону - мимо ее головы пролетела пустая бутылка и ударилась в ящик. Бросили откуда-то сверху, так, по глупости.

- Голоян прав, - подумала Евгения. - Надо быть осторожной.

Подъехал грузовой фургон, шофер высунулся из кабины и крикнул:

- Колян!

Не дождавшись, выскочил из машины и крикнул в темную, зловонную дверь магазина громче и раздраженней:

- Колян! Заснул, что ли?

И тут из дверей вышел Николай Павлович - в грязной робе, сгорбленный, поникший, осунувшийся, с поредевшими, тусклыми волосами...

- Боже! - подумала Евгения.

За ним показался еще один мужик, пожиже, со сморщенным, старообразным лицом, и вместе они стали таскать из фургона в магазин ящики с яблоками. Когда дело было сделано и фургон уехал, оба вернулись в магазин. Евгения пошла за ними. Перед самыми дверями она вдруг замедлила шаг - прямо перед ней упал кирпич...

- Надо быть осторожней, - опять подумала Евгения. - Несколько случайностей - это уже закономерность.

С Николаем Павловичем Евгения столкнулась в узком коридоре, он ее узнал, в глазах мелькнул даже не страх, а самый откровенный ужас. Он неловко развернулся и побежал прочь. Евгения нагнала его в небольшом складском помещении, забитом картошкой.

- Что тебе надо? - сказал Николай Павлович затравленно.

- Я хочу помочь, - сказала Евгения.

- Уже помогла! - закричал Николай Павлович. - Уже! - он сел на корточки и закрыл лицо руками. - Да я б таких стрелял... Если б не ты...

- Лучше бы не было, - сказала Евгения строго. - Хуже могло быть, а лучше бы не было.

- Куда уж хуже!

Послышались шаги и голоса, Николая Павловича искали. Евгения отошла вглубь, укрывшись за мешки.

Вошла жена Бухгалтера (Евгения видела ее на фотографии), она была в джинсах, кроссовках и спортивной куртке. В руках у нее был целлофановый пакет. Николай Павлович вскочил и подошел к ней, заискивающе улыбаясь.

- Вас здесь навещают? - спросила жена Бухгалтера, протягивая ему пакет.

- Меня? Кто? - сказал Николай Павлович с вполне убедительным удивлением.

Жена Бухгалтера не стала продолжать разговор, скользнула по помещению рассеянным взглядом и вышла.

Следом за ней появился еще один человек, мрачноватый мужчина довольно внушительного роста, и тоже оглядел помещение, но уже более внимательно, от него явственно исходила угроза, - Евгения даже нагнулась. Наконец ушел и он.

Николай Павлович тем временем был занят пакетом. В нем был целый блок сигарет "Мальборо", несколько банок растворимого кофе и внушительный кусок колбасы в вакуумной упаковке. Он нетерпеливо раскурочил пачку сигарет и закурил. Когда Николай Павлович выпустил первое облачко дыма, Евгения вдруг увидела себя в довольно темной комнате со связанными руками и ногами... Через секунду видение исчезло.

- Кто это? - спросила Евгения.

- Не знаю, - сказал Николай Павлович. - Иногда приходит.

Он говорил правду. Вообще, отметила Евгения, Николай Павлович стал как-то спокойнее и даже несмотря на свое удручающее положение ее не выдал. Последнее особенно тронуло.

- Уходи, - сказал Николай Павлович. - Не приходи больше. Лучше так, чем тюрьма.