Седьмая казнь - [45]

Передовая повозка, догадался принц Бифальт, принадлежала караванщику. Но другие – везли ли они богатых торговцев? Принцев, как и он сам? Высокородных дев, путешествующих с целью заключения выгодных браков?

До сих пор в мире принца существовали только Беллегер и Амика. Здесь он увидел, насколько маленьким был этот мир. А ведь он успел заметить только небольшую часть всего каравана. Других повозок не было видно, и других подвод, включая те огромные, закрытые телеги, что следовали за ведущей повозкой, как и те, что перевозили непонятные конструкции. По-видимому, они, как и тягловые животные, составляли границу большого лагеря, как и подводы, перевозившие более привычные товары, провиант и другой груз.

Только вблизи принц Бифальт насчитал пять различных племен и по крайней мере в два раза больше типов одежды. Слишком много. Столкнувшись лицом к лицу с таким разнообразием, намного превосходящим то, что он видел раньше, принц почувствовал неожиданное желание вернуться назад. Инстинктивно он хотел упасть на свою лежанку и спать там, пока мир вновь не сожмется до своих более понятных размеров.

Но за его спиной стояли глядящие по сторонам Элгарт и Кламат. Элгарт рассматривал все с охотой и любопытством. Возбуждение Кламата, наоборот, очень быстро превратилось в детское удовольствие от вдруг открывшегося ему чуда. Они тоже никогда не видели столько разных людей. Они никогда не видели и столько людей сразу, кроме, разве что, в Отверстой Длани… да когда мчались в пекло.

Повесив ружье на плечо, принц Бифальт шагнул вперед из дверного проема, спрыгнув на землю.

Когда Элгарт и Кламат присоединились к нему, из-за одной из повозок показался Сути аль-Сури, он подошел к ним. Из оружия у главного стража каравана была только сабля. Свой тюрбан он снял, распустив по спине длинные волосы. Похоже, не в его характере было скрывать эмоции. По его лицу стремительно пробежали изумление, любопытство и настороженность.

Приветственный поклон его был глубоким, но быстрым. Выпрямившись, страж ждал ответа от гостей каравана.

Принц поклонился, но не так низко. А после того как его спутники последовали его примеру, церемонно произнес:

– Вы оказываете нам честь, Сути аль-Сури. Наши жизни в ваших руках. Мы надеемся вернуть вам вашу щедрость, но мы не знаем ваших обычаев. Мы не знаем, что вы примете.

Главный страж каравана широко улыбнулся, затем нахмурился.

– Идем. – Он указал жестом на площадь вокруг груды дров. – Потом говорить. Сейчас ужинать.

По тому, как он держал себя, можно было предположить, что он понял не все из сказанного принцем.

Там, на площади, широким кругом были расстелены большие ковры, чтобы удобнее было сидеть на камне. Множество мужчин и женщин, одетых так разнообразно, что, наверное, можно было насчитать около полудюжины разных покроев платья, суетились у мест для сидения или разносили кувшины и подносы, появляясь из расставленных полукругами повозок или выходя откуда-то между ними. По всей видимости, это была караванная прислуга, хотя – как и всюду в караване – они были выходцами из разных стран.

Вскоре начали прибывать и сами путешественники: несколько погонщиков, личные слуги, сопровождавшие богато разодетых господ, актеры и их помощники. Были и другие, чье положение определялось не так легко, как те люди с тонзурами и в перевязанных веревкой мантиях.

Подчинившись Сути аль-Сури, принц Бифальт и его воины присоединились к растущей толпе. Впрочем, сделав несколько шагов, принц остановился. Надеясь увидеть кого-нибудь, кто мог бы оказаться караванщиком, принц осматривал людей, убеждая себя, что не затеряется среди них.

– Идем, – повторил главный страж. – Идем.

Принц остался на месте.

– Могу я задать вопрос, Сути аль-Сури? – И, не дожидаясь разрешения, спросил: – Ваш караван большой. Откуда пришли все эти люди? Куда они идут?

Какого рода торговлю ведет караван, что ему приходится пересекать эту ужасную пустыню? Как на таком расстоянии торговцы и властители общаются друг с другом? Как эта дорога связана с магами? Они позволили проложить ее? Вдохновили ее создание? Она была нужна им?

Осторожное выражение на лице Сути аль-Сури превратилось в неприязненно угрюмое. Угрожающе угрюмое?

– Юг-север, – кратко ответил он. – Север-юг. Год путешествуем.

И прежде чем принц Бифальт успел спросить что-то еще, что прояснило бы этот краткий ответ, главный страж указал на его ружье.

– Винтовка, – потребовал он. – Ваши люди. Сколько?

Угрюмое выражение на лице стража уже без сомнений выражало угрозу. Принц недооценил своего провожатого. Но он не позволил себе выказать ни малейшего признака сожаления. Глядя Сути аль-Сури прямо в лицо, принц постарался ответить ему тем же тоном.

– Достаточно.

Главный страж отступил назад, с его языка сорвался неуправляемый поток слов родного наречия. Но тут он, казалось, вспомнил, зачем он здесь. Поклонившись во второй раз, он повторил:

– Потом говорить. Сейчас ужинать. – И после мгновенной паузы добавил: – Приказ караванщик.

Не смягчая тона, принц Бифальт ответил:

– Я не хотел оскорбить тебя, Сути аль-Сури. Я больше не буду тебя спрашивать.