Седьмая чаша - [12]
— «Нью-Йорк, Бронкс, Уэстчестер-авеню, 181, квартира 73. Джо Формика, — переводил Ковачев. — Морти погиб катастрофа машине быстрее жду Маман».
— Гм… Морти… — прошептал еле слышно Марков. — Мортимер… Напомните, как звали господина, которого ирландец искал по гостиницам?
— Мортимер Харрисон.
— Так, так… По паспорту погиб Дэвид Маклоренс…
— По фальшивому, товарищ генерал!
— А она сообщает, что погиб Морти. О'Коннор разыскивает Мортимера Харрисона или… в крайнем случае Дэвида Маклоренса. Видимо, это одно и то же лицо. Ибо, найдя Маклоренса, он прекратил поиски Харрисона. Вроде бы логично, а?
— Она и есть Маман! — не унимался Петев.
Ковачев сердито потряс головой.
— Откуда такая уверенность! Можно писать и от чужого имени, как это делал Маклоренс. Хотя… скорее всего, вы правы. — Он ненадолго задумался. — Джо… Формика… На латыни «формика» означает вроде бы муравья. Джо Муравей!
— Может быть, так зовут этого… Бонифацио? — предположил Петев.
— Оставьте вы эти псевдонимы. Кто поручится, что Бонифацио — это не какой-нибудь полковник Лоуренс, а Муравей, к примеру, может оказаться и генералом.
Петев машинально поглядел на Маркова.
— Дались вам генералы, — усмехнулся Марков. — Пока что можно сделать лишь один вполне определенный вывод: у них нет на сегодня другого передатчика и приходится пользоваться официальным телеграфом.
— Значит… — Петев в раздумье почесал свою бородку. — Значит, Мелвилл не причастна к убийству.
— Ладно! — Марков махнул рукой. — Может, она сообщает, что возложенная на них задача успешно выполнена? Самое большое впечатление в этой телеграмме на меня лично произвела подпись. Точно такая же, как в шифрограммах: Маман. Профессионалы так не поступают. Нетрудно догадаться, что мы можем их засечь и расшифровать текст. Тем более что шифр-то элементарный…
— А что могут значить эти два словечка напоследок: «быстрее жду»? — размышлял вслух Ковачев. — Куда уж там спешить после катастрофы? И чего ждать?
— Или… кого? — продолжил генерал. — Как поступили с телеграммой? Отправили?
— Я поговорил с начальником почты, — сказал Петев. — Договорились немного ее подзадержать.
— И правильно. Когда ее там получат, то будут знать…
— Что Маклоренс — то есть Морти — уже… морто, мертв. И что передатчик уже в наших руках. Так что других шифрограмм больше не поступит. Заметьте следующее… — Ковачев заглянул в листок с текстом: — «Морти погиб катастрофа машине» можно понять и так: «Морти погиб. Точка. Катастрофа в машине». То есть катастрофа с передатчиком.
— А что все-таки передать начальнику почты? — спросил Петев. — Он не может надолго задержать телеграмму.
Марков курил, несколько раз торопливо затянулся.
— Действительно… А жаль! Смущает меня, что время идет, а мы все еще не знаем цели их прибытия сюда.
— Надо надеяться, скоро они покажут свои коготки, — сказал Петев.
— На что надеяться? Разве они уже не показали, на что способны, когда спровадили Маклоренса в пропасть? А завтра может произойти что-нибудь и похлеще!
Супруги Халлиган, как и положено достопочтенным англичанам, ровно в восемь явились к забронированному для них столику. Несколько минут спустя, когда еще ничего не было заказано, в зал вошел Ларри О'Коннор. Он оглядел зал, как бы кого-то ища, и, хотя свободных столиков было достаточно, приблизился к столу англичан и обменялся с ними несколькими ничего не значащими фразами, как водится между соотечественниками в чужой стране, после чего был настоятельно приглашен разделить компанию. Когда О'Коннор сел, беседа продолжалась.
Петев сидел недалеко. Цены здесь были не для командированных, а выдавать обеды и ужины в первоклассном заведении тоже за служебное задание Петеву было совестно, и потому он заказал пиво. Официант посмотрел на него подозрительно, но недовольства не выказал. Тем временем подоспел Дейнов и уселся напротив.
— Здравствуйте!
— Добрый вечер! Как видите, сидят и беседуют.
— Беседуют и закусывают. Скоро к ним присоединится и Мелвилл. Я проверил, О'Коннор прибыл самолетом прямо из Франкфурта.
— Что еще известно о нем?
— Ничего. Паспорт выдан в Нью-Йорке.
Между столиками в начале зала замаячила мадам Мелвилл. Заметив Халлиганов, она приветливо им помахала, и те энергично начали зазывать ее к себе. Она еще только усаживалась, а уж ей представили О'Коннора, и сразу же завязался оживленный разговор.
— Вот и собрались, — сказал Петев. — Этот О'Коннор искал Харрисона-Маклоренса, а нашел его любовницу.
— Как будто она была ему только любовница! Не кажется ли вам, что уже пора вызвать ее к нам да порасспрашивать о том о сем? — оживился Дейнов.
— О чем, например?
— Да хотя бы о том… — Дейнов задумался. — О том хотя бы, что ее дружок, с которым она прикатила к нашим берегам в одной машине, оказался убитым.
— В автомобильной катастрофе!
— А она прыгает, ручкой помахивает, точно ничего не случилось.
— Вы думали, что она облачится во все черное, да? Она узнала скорбную весть вполне официально, от администраторши. После обеда побывала в морге. Даже всплакнула. Но что поделаешь, дорожное происшествие, такие вещи случаются даже в Австралии.
Ha 1-й и 4-й стр. обложки — рисунок Н. ГРИШИНА.На 2-й стр. обложки — рисунок Ю, МАКАРОВА к роману Е. Войскунского и И. Лукодьянова «Ур, сын Шама».На 3-й стр. обложки — рисунок В. КОЛТУНОВА к повести Н. Коротеева «Крыло тайфуна».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На I и IV стр. обложки — рис. Н. ГРИШИНА.На II стр. обложки — рис. Ю. МАКАРОВА к роману Е. Войскукского, И. Лукодьякова «Ур, сын Шама».На III стр. обложки — рис. В. КОЛТУНОВА к повести Н. Коротеева «Крыло тайфуна».
Сборник фантастических повестей и рассказов писателей социалистических стран. Самиздат. Составитель С. Тренгова.
На I–IV стр. обложки и на стр. 84 рисунки А. ГУСЕВА.На II стр. обложки и на стр. 2 и 36 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.На III стр. обложки и на стр. 37 и 83 рисунки Ю. МАКАРОВА.
Новостные каналы получают ссылку на сайт «Суд Народа». На прямой трансляции прикованный к стулу педофил. Через 72 часа народное голосование решит его участь. Чиновники требуют прекратить беспредел, ведь право на суд есть только у власти. В ходе расследования Елена Петелина выясняет, что накануне педофил похитил девочку. Только он знает, где она находится. Время на таймере неумолимо тает. Люди ждут справедливого возмездия. Но если педофила казнят, похищенная девочка не выживет.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения известного писателя Джона Д. Карра представляют собой прекрасный образец классического добротного английского детектива. В центре внимания автора – блестящая работа сыщика-интеллектуала, силой ума и логики побеждающего опасного и хитроумного преступника.
Сборник включает три детективные повести: «Человек со шрамом» — о работе польской милиции по розыску преступников, совершивших ряд дерзких ограблений; «Специальный парижский выпуск» — о расследовании убийства в редакции журнала мод, позволившем раскрыть еще одно преступление; «Травой ничто не скрыто» — о серии загадочных событий, происходивших в семье полковника Лунде.
«Ночью все волки серы» — роман известного норвежского писателя, автора многих детективов Гуннара Столесена.
В сборник вошли три зарубежных детектива, авторы которых женщины. Всем авторам сборника свойственны неистощимая фантазия, искрометный юмор, динамичность и напряженность действия. Дэн Робертс — творческий псевдоним венгерских врачей Эвы Букор и Габриэллы Хорват. Крутой детектив «Поставь на карту жизнь» — их дебют в литературе. Детектив «Любить, но не терять рассудка», напротив, принадлежит перу известной английской писательницы Джозефины Тэй (1876–1952), автора множества детективных и исторических романов. Остроумный шарж на «черный роман», на «роман ужасов» создала польская писательница Иоанна Хмелевская.