Себя преодолеть - [61]
Эрерра пытается завести свой красный «мерседес». Двигатель не запускается. Отказывает аккумулятор. Эрерра высовывается в окошко: «Муччо фрио!» («Очень холодно!»).
Потом я «возил» капризный «мерседес» вокруг площади. Это много — наверное, метров четыреста. Мотор чихал. Автомобиль ерзал и останавливался. Я, как загнанная лошадь, задыхался и обливался потом. Вконец измотал меня затяжной подъем. Я зло подтолкнул автомобиль и отошел прочь.
Рядом остановился рослый парень в военной форме. Понимающе присвистнул. Потом поднял руку и задержал такси. Что-то сказал шоферу. Тот подъехал, уперся блестящими клыками буфера в багажник «мерседеса» и потащил его вперед. Вскоре мимо пронеслась машина Эрерры и скрылась за поворотом...
В восемь я был на ногах. В музее Хемингуэя меня ждал Эрерра.
Не сразу удалось найти машину и переводчика, но к одиннадцати я уже подъезжал к вилле Финка Вихия — дому Хемингуэя.
Я разглядывал шумный рабочий район Сан-Франциско де Паула и думал, как примет меня сегодня Роберто Эрерра.
Вчера, когда мы расставались, усталый переводчик без обиняков сказал, что я чемпион мира «по тяжестям». А сперва я представился Эрерре как московский журналист, специально приехавший для встречи с ним.
После «разоблачения» Эрерра внимательно и в то же время недоверчиво посмотрел на меня и не нашелся, что сказать. Потом я «катал» его на автомобиле, запуская двигатель, и доказал на деле, что я не тот, за кого он принимал меня: не журналист, а действительно чемпион «по тяжестям».
«Как-то будет сегодня?» — волновался я. За окном машины проносились бедные домики рабочих, бары, мастерские. Мы останавливались, чтобы спросить дорогу, и каждый уверенно показывал ее, даже маленькие дети.
У ворот большого парка, в котором скрывался дом Хемингуэя, путь преградила вооруженная охрана. Пока кубинский товарищ объяснялся, нас разглядывали загорелые солдаты в зеленых беретах.
Роберто Эрерра ждал на каменной террасе.
— Не будем терять времени, — деловито говорит он и предлагает войти в дом для осмотра. Я с облегчением заметил, что ничего в обращении со мной со вчерашнего дня не изменилось.
Мы в большой светлой комнате, гостиной дома Хемингуэя. Вдоль стен развешаны картины на сюжеты коррид и чучела диких зверей. Охотничьи трофеи великого писателя. Его гордость.
Чучел много. Я лишь с удивлением кручу головой.
— Здесь в кресле Папа любил отдыхать после работы. — Эрерра показывает на обширное плюшевое кресло. Возле кресла столик с множеством бутылок.
— Папа вставал рано и кончал писать в одиннадцать-двенадцать. Шел в гостиную и садился в кресло выпить. Папа понимал толк в этом.
Эрерра берет в руки низкую пузатую бутылку.
— «Гордонс. Драй Джин. Англия». Этот джин Хемингуэй особенно любил, предпочитая всему остальному.
Эрерра проследил за моим взглядом и взял бутылку с надписью по-английски «Тройная водка».
— Местный самогон. Дрянь невероятная. Хемингуэй жаловался: «От паршивого суррогата умрешь!»
Я подхожу к встроенному в угол комнаты большому динамику.
— Папа любил музыку. Видите, сколько записей!
В глазах рябит от пестрых корешков картонных футляров. От пола до потолка стена занята ими.
— Папа предпочитал классическую музыку и старый американский джаз. Он питал поистине безграничную страсть к Баху. И чрезвычайно любил его в исполнении Андрэ Сеговии, знаменитого испанского гитариста. — Эрерра разводит руками. — Это только самые большие музыкальные увлечения Папы. Но он любил и других композиторов. Вот Шостакович. — Эрерра достает с полки записи с произведениями советского композитора. — Папа ценил его по-настоящему... Испанскую музыку любил. И джазы... Хемингуэй слушал их помногу и знал наизусть.
Большое окно открыто. За окном лениво колышутся ветви могучего зеленого дерева. Лучи солнца пронизывают его пышную крону и пестрыми зайчиками остаются в комнате. Остаются на полу, стенах, на наших лицах.
Вспоминаю «Фиесту»... Смотрю на солнечные блики, на прозрачную листву, на людей и вдруг вижу Эрнеста Хемингуэя, выводящего эпиграф на законченной книге...
Люди часто шепчут вслух, когда пишут и знают что они одни. И Папа Хемингуэй тоже шепчет, обрадованный своей находкой. И спешит записать из «Экклезиаста»: «Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Восходит солнце и заходит солнце и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Все реки текут в море, но море не переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь».
— Хемингуэй всегда писал стоя, — слышу я голос Эрерры из другой комнаты, — Вот здесь. И всегда босиком, если жарко.
Эрерра снимает с печатной машинки накидку. Читаю: «Руайял портативный». Старенькая, облезлая машинка. Мы в кабинете и одновременно в спальне писателя. Кровать стоит возле окна.
— Папа спал неплохо, но иногда принимал снотворное. Нет, он все-таки мало спал.
В глубине комнаты — письменный стол.
— Папа никогда не писал за письменным столом. Стол служил свалкой, — смеется Эрерра. Вместе с ним смеется смуглый Рене Вильярэаль — слуга Хемингуэя. — Папа бросал на стол подобранные ракушки, камни, значки...
Обладатель титула «Самый сильный человек планеты», знаменитый атлет Юрий Власов рассказывает в своей повести о личном опыте преодоления жизненных невзгод, способности противостоять недомоганиями и болезням, умению поверить в себя и свои силы путём физических тренировок и самовнушения. Этот потрясающий дневник наглядно доказывает правоту автора («Жизнь — это всегда акт воли!», «Без преодоления себя ничего не добьёшься!») и протягивает руку помощи каждому, кто попал в сложные жизненные обстоятельства, но не желает сдаваться.© бушмен.
Книга «Соленые радости» написана известным советским спортсменом, неоднократным чемпионом мира Юрием Петровичем Власовым.Герой произведения – тоже атлет – задался благородной целью изучить природные закономерности силы. В последнем, самом сложном эксперименте, поставленном на самом себе, герой допускает ряд просчетов, которые серьезно отражаются на его физическом состоянии.Преодолению трудностей, возникших в результате экспериментальных просчетов, и победе, прежде всего над самим собой, посвящается это художественное произведение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о юношах, которые выросли во время Великой Отечественной войны и почти все потеряли отцов. Они пришли в Суворовское училище в 1946 году, которое дышало торжеством победы, и воспитывались боевыми офицерами — участниками великих сражений. Она — о жизни в Суворовском училище, об эпохе сталинского времени, оставившего след в судьбах ребят, о первом чувстве любви, о свершившихся мечтах и надеждах. Эта книга как кислородная маска для современников, принимающих от новой эпохи смертельные удары безобразия и невежества.
Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Бывший чемпион мира по тяжелой атлетике Ю.П.Власов рассказывает о значении физической культуры и спорта, как одного из оздоровительных средств, об отличиях большого спорта от обычного, о взаимоотношениях большого спорта с обществом, о допингах.
Цензурные ограничения недавнего прошлого почти не позволяли Ю. Власову — известному общественному деятелю, писателю, спортсмену — публиковать свои произведения. В сборник «Стужа» вошли впервые издающиеся рассказы и повести, написанные автором еще пятнадцать — двадцать лет назад.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.