Се ля ви - [5]

А ведь это и верно, когда попадаешь в поле любви, пусть даже чужой, то непременно ощущаешь ее воздействие на себе, сразу становится так тепло и приятно.

Нижнюю полку, напротив Али, занимал взрослый мужчина лет шестидесяти: невысокого роста, коренастый, подтянутый, с довольно таки приятным и умным лицом. У него была короткая стрижка, посеребренные сединой волосы, немного выцветшие серые глаза и не по возрасту задорная улыбка. И как он не старался, но ему не удавалось скрыть свой интерес к соседке по купе.

– Позвольте отрекомендоваться – Цыбульский Геннадий Иванович, профессор Харьковского университета, доктор биологических наук, специалист в области генетики человека. Возвращаюсь домой с международного научного симпозиума, проходившего в Москве и посвященного теме: «Пути развития генетики в двадцать первом веке».

– Очень приятно, – улыбнулась Аля. – Альбина, можно просто Аля, преподаватель русского языка и литературы, еду в гости к маме.

– А в Москве вы живете?

– Да.

– Сами родились в Харькове?

– Да, я родилась и выросла в Харькове, училась в Харьковском национальном педагогическом университете имени Г.С.Сковороды.

– Так, так, но каким образом вы, Аличка, оказались в Москве?

– Самым что ни на есть обыкновенным – вышла замуж за москвича.

– Но почему же так всегда получается, что самых гарных дивчат увозят москали?! – Геннадий искренне сокрушался по этому поводу.

– Любовь, знаете ли, Геннадий Иванович, да и тогда это еще было одно государство, одна страна, один народ.

– Да, да, да… Прошло совсем немного лет, а как все сильно изменилось… И как вам живется с мужем в Москве, детки есть?

– С мужем мы больше не живем, есть взрослый сын, студент.

– Вот оно как, – Геннадий прикусил язычок, но не смог скрыть своей радости от этого сообщения.

– Расскажите о своей семье, – попыталась разрядить обстановку Аля.

– А что тут рассказывать?… В браке состою тридцать пять лет, жена домохозяйка, взрослая дочь, уже дважды дед.

– Какой вы счастливый человек!

– По-видимому, да! – улыбался профессор хитренькой улыбкой, лаская взглядом Алину грудь, нахально выпиравшую сквозь легкую ткань летнего сарафанчика.

Поезд мерно отбивал такт колесами, Москва уже давно осталась позади, лесистый пейзаж сменился видами российской глубинки, утопавшей в летней зелени.

Разговор немного приутих, молодожены все так же держались за руки и обменивались влюбленными взглядами. Геннадий делал вид, что читает, но при этом то и дело косился на Алины ноги. Аля, глядя в окно, призадумалась: «Хорошо, что у меня есть такая замечательная соседка Вера Михайловна, на которую можно оставить и кошечку Нику и свои цветы. Обязательно нужно привезти ей крымское вино и подыскать подарок. Скоро увижу мамочку и Даньку…».

Голос Геннадия вывел ее из задумчивости.

– Альбина, позвольте вас пригласить в ресторан на обед, не откажите старому ловеласу в возможности отобедать в приятной компании.

Это предложение прозвучало немного неожиданно.

– Я, право, даже не знаю, – смущенно ответила Аля.

– Прошу вас не отказывайте мне в удовольствии разделить с вами трапезу, Аличка!

Аля немного призадумалась. В общем-то, она была не очень голодна, но Геннадий был ей симпатичен, и совсем не хотелось унижать его долгими упрашиваниями. Однако главным аргументом послужило то, что они смогут на некоторое время оставить купе в распоряжении молодоженов, которым не терпелось слиться в поцелуе, а, может быть, и в чем-то еще.

– Спасибо, Геннадий Иванович, за приглашение, я только вымою руки.

– Пожалуйста, пожалуйста! – весело ответил мужчина.

Аля вымыла руки, подождала пока, то же самое, сделает Геннадий, и они отправились в вагон-ресторан, оставляя купе в полном распоряжении молодоженов.

Идти было недолго, через два вагона, два тамбура, в которых Геннадий предусмотрительно поддерживал Алю под локоток. Так они достигли желаемой цели.

Приветливый официант, усадил их за столик и предложил меню. Геннадий заказал белое сухое вино для Али, себе графинчик коньячка, овощи, сырную тарелку, так же телячью отбивную с картофелем фри для себя, а Але припущенную семгу с отварной спаржей и соусом «Тартар», «Нарзан» в стекле и фирменный клюквенный напиток.

Геннадий разлил напитки.

– Аличка, давайте выпьем за наше знакомство, за то, что судьба свела нас в этом поезде!

– За знакомство! – выпила Аля бокал до дна, закусила ломтиком сыра и почувствовала, что, кроме того, что движется поезд, еще и усиленно перемещаются по кругу окружающие их предметы. Ей это показалось смешным и странным и она вдруг ни с того, ни с чего расхохоталась.

– Ха-ха-ха! – полился ее звонкий смех, привлекая внимание редких посетителей ресторана.

– Вы просто прелесть, Аличка, давайте уже перейдем на «ты», что ли? – он снова наполнил ей бокал, а себе рюмку.

– Давай! За то, что на «ты»!

И она снова осушила свой бокал до дна, а он свою рюмку.

Здесь и горячее поднесли.

– А теперь под горячее! Под горячее, моя красавица! – и он снова наполнил стекло алкоголем.

– Под горячее! Ха-ха-ха! А разве я твоя?! И хоть день был не особо жаркий и в ресторане работал кондиционер, ее как-то быстро стало развозить от спиртного.