Сделай что сможешь 2 - [74]

- Не желаете ли, молодой человек, отведать настоящего английского табаку?

- Нет, спасибо.

Блин, опять этот нетрезвый приставучий тип набивается на душевную беседу! Насколько помню из вчерашних взаимных представлений, тамбовский коллежский асессор. Не-е... третьего разговора с ним я не выдержу, двух раз за глаза и за уши хватило.

Мужик, больше напоминающий не городского чиновника, а купца средней руки, не обращая внимания на мой ответ, не отходя от нашего с поручиком стола, взял щепотку табаку из изящной серебряной табакерки, поднёс её к носу, с силой втянул носом воздух и...

- А-а-апчхи...

Вот зараза! Хорошо хоть отвернулся. Что за мода нынче такая дурацкая - табак нюхать, а потом чихать громогласно? Никак я к ней не привыкну. Что в этом вообще может быть приятного? Ну не понимаю я и, наверно, никогда уже не пойму. А ведь нюхают табак сейчас не одни мужчины: женщины, бывает, тоже прочищают свои носики таким манером.

Моего тонкого намёка нюхач не оценил и продолжил напирать.

- Отчего же, позвольте узнать?

Бляха-муха, чего он ко мне докопался-то?! У меня что, лицо общения просит? Или я приглянулся ему как самый молодой в компании?

- Привыкать не хочу, лишние траты.

- Что ж у вас за доходы такие, что вы и на понюшку табаку потратиться не желаете? Одеты-то вы не бедно.

Ох и достал же ты, дядя!

- Доходы нормальные. Просто пью много. Все свободные деньги на водку уходят.

Кустистые брови тамбовского чиновничка взлетели вверх.

- Вот как! А по вам и не скажешь.

- Это потому, что я, когда пью, не курю и не нюхаю табак.

Вяземский, слушая наш разговор, кривился, давился чаем, но молчал. Я уже в который раз веселю его подобным образом. А что делать? Из-за пурги приходится сидеть на постоялом дворе второй день безвылазно. Народу здесь собралось пятнадцать человек, и почти всем скучно, вот и лезут некоторые с разговорами к окружающим. Им не понять, что другие люди могут быть заняты серьёзным делом. Вот я, например, охмуряю поручика.

Недовольно поводив своим большим красным носом, тамбовский чинуша отвалил от нашего стола, и мы продолжили беседу.

- И в чём же вы видите полезность для России устройства вами новых производств за границей?

- Полезностей много. Кое-что из производств просто невозможно открыть в России. Изготовление тех же взрывчатых веществ мощнее пороха частным лицам воспрещается, а это, заметьте, упущенная выгода.

Да уж, ужасный взрыв, произошедший не так давно на одном из пороховых заводов, столь сильно напугал царя, что он в результате запретил любые работы со взрывчаткой на основе нитроглицерина. Причём и частникам, и госзаводам. Очень уж это вещество опасно и непредсказуемо.

- И выгода, надо признать, упускается значительная. Нобель со своим динамитом скоро миллионы со всего мира собирать начнёт.

- Прям-таки миллионы?

- Да-да! Поверьте. Именно миллионы. Мировая потребность в компактной и мощной взрывчатке чрезвычайно высока, и с каждым годом она будет только расти.

- Допустим. Стало быть, вы собираетесь покупать лицензию на динамит?

- Зачем? Проще запантентовать новое взрывчатое вещество.

Вяземский слегка напрягся.

- Вы создали новое взрывчатое вещество, сравнимое с динамитом?

- Отец создал.

- Его можно использовать в орудийных снарядах?

- Нет.

Блин... разведчик он и на отдыхе разведчик. Заинтересовался товарищ. Ну как же, сейчас во всех промышленно развитых странах пытаются найти сильную взрывчатку, которую можно было бы засунуть в пушечный снаряд. Порох уже мало подходит для взламывания современных крепостных сооружений - слабоват, а тот же динамит для снарядов не годится - слишком уж он буйный, при выстреле взрывается прямо в стволе. Страна, которая первая создаст мощное взрывчатое вещество, годное для артиллерии, получит значительный перевес в военной сфере.

Видя немного разочарованную физиономию поручика, меня так и подмывало сказать крылатую фразу Верещагина из фильма "Белое солнце пустыни": "Нет, ребята, пулемёта я вам не дам". Ага... заикнись я, к примеру, о тротиле, и покоя мне не видать как своих ушей. Нет уж! Забываем о нём на время. Вот лет через пять, когда сам смогу производить тротил в более-менее серьёзных объёмах, я предложу его военному ведомству, а пока... ну его на фиг.

- Но зато, в отличие от динамита, взрывчатка отца не боится воды.

- И как вы её назвали?

- Гремучим студнем.

А чего заморачиваться? Пусть уж название будет такое же, как и в моей прошлой жизни.

- Пётр Алексеевич, наверно, мне стоит пояснить главное о моих заграничных делах: все они станут создаваться в основном с целью перекачки капиталов из-за границы в Россию, а также с целью моего влияния на деловой мир и правительства других стран. Согласитесь, это определённо в интересах нашей родины.

Поручик задумчиво покивал головой.

- Вы сказали в основном. А какие же частности подразумевают ваши заграничные дела?

- Шпионаж. Промышленный и политический.

Вяземский выгнул бровь дугой, мол, парень, не слишком ли ты много на себя берёшь.

- Я догадываюсь, поручик, о чём вы подумали, но, согласитесь, кому-то надо и начинать. В Европе уже создаются корпорации, имеющие свою собственную разведку и контрразведку. Почему бы и нам не задуматься о подобном? Да, я очень молод, так потому и подыскиваю себе в команду людей опытных и сведущих в делах добычи разведданных. Начнём с малого, а там, глядишь, и...