Счетовод - [2]

Бармен, вытирая барною стойку, ощутил чуть уловимый запах цветов, и ему на мгновение стало тоскливо.

3

– Новая застройка. Большие однотипные дома. Новые микрорайоны. Все серые. Не люблю. И вечно там шпана одна ошивается. Даже преступления и те все примитивные. Ну что там случиться могло? Банда одна другую порезала? Или кража? Зачем мне туда ехать? Не поеду!

Молодые сотрудники Отдела безропотно слушали тираду старшего по званию. Шефу было уже совсем близко до пенсии, и работать ему совсем не хотелось.

– Ну, кто согласится смотаться в МК2 и разобраться в чем дело? У кого сейчас нет дел?

Все молчали. Никому не хотелось ехать в такую даль. Тем более, что никто так и не объяснил, что произошло.

– Так, посмотрим, – продолжал шеф, – не занятых сейчас двое. Отлично, выбирайте, кто из вас двоих, кидайте монетку, выпадет орел, поедет Ральф, решка – КК.

Кто-то из сидящих в первом ряду подбросил монетку. Решка.

КК трясло в вагоне электрички. Два часа на поезде – и все равно тот же город. Новые микрорайоны, один – на западе, другой – на востоке, удлинили очертания города, превратив его на карте в подобие шляпы. КК наблюдал за однотипными картинками за окном.

Наконец, поезд остановился, и КК вышел на платформу, имевшую благодаря высоким опорам футуристичный вид. КК раньше тут никогда не был. С высоты МК2 выглядел вовсе не так пугающе, как его описывали. КК остановился у парапета и закурил. Высокие бело-серые дома большими зигзагами уходили вдаль до самого горизонта. КК с трудом заставил себя оторваться от этого завораживающего геометрического пейзажа. Но дело есть дело, и проверив адрес, КК отправился исполнять то, ради чего приехал.

Подойдя к нужному дому, КК увидел красно-желтую линию оцепления, и понял, что пришел правильно. Сотрудник частной охранной организации, приписанной к этому зданию, проверил удостоверение КК и провел его к месту преступления.

Первая мысль, возникшая у КК, когда он увидел то, из-за чего его вызвали, была: «Все совсем не так скучно, как говорил шеф».

На лужайке перед главным входом в здание на скамейке, вытянув ноги, сидел человек в бейсболке. И никому, кроме профессионального медика или опытного сыщика, не пришло бы в голову заподозрить, что сидящий уже по крайней мере несколько дней как мертв.

– Весело тут у вас, – пробормотал КК.

– Да уж, – хмуро пробурчал охранник.

Выполнив все формальности, КК распорядился о перевозке тела в лабораторию при Отделе и опросил свидетелей, точнее – всех, кто толпился на месте обнаружения тела.

По дороге обратно КК пытался свести воедино полученные показания и совместить их с фактами. Информации было немного. Рано утром, когда сегодняшний охранник шел на смену, он заметил на скамейке странного мужчину. Однако, сидеть на лавочке – не запрещено, поэтому охранник не придал этому никакого значения. Во время дневного обхода он обратил внимание, что человек продолжает сидеть в той же позе без движения. Охранник подошел ближе, и увидел на груди у сидящего листок бумаги, на котором печатными буквами было написано: «Кажется, меня отравили» и нарисован грустный смайлик. Охранник тут же позвонил в Особый Отдел. После этого, как предписано инструкцией, оцепил территорию лентой и стал ждать полицию.

Показания остальных опрошенных подтверждали рассказ охранника, но не добавляли к нему ничего нового.

КК размышлял. Кто этот умерший? И вряд ли он умер, сидя на скамейке. Нет, его посадили сюда уже мертвого. И тот, кто это сделал, явно хотел, чтобы труп был обнаружен. Более того, если верить записке, и причина смерти этого человека – отравление, тогда тот, кто его посадил на лавку, явно требует расследования по этому поводу. Следовательно, тот, кто убил, если убийство имело-таки место, и тот, кто посадил на лавку, – это разные люди.

КК достал блокнот и стал записывать.

Есть трое неизвестных: убитый, убийца и тот, кто посадил тело. Условно – труп, убийца и свидетель. КК отчеркнул написанное и стал писать вопросы: связаны ли как-то убийца и свидетель? Откуда свидетель знает, что труп был отравлен? Свидетель – свидетель убийства или узнал об этом случайно? Путаница. КК зачеркнул слово свидетель и написал «сажатель». Сажатель – свидетель? Откуда труп у сажателя? Где он его взял? И зачем? Правда ли труп отравлен? Может, это все вообще плохая шутка?

Записка – тот, кто писал, явно молод. Или хочет казаться таким.

КК снова провел в блокноте горизонтальную линию. Теперь труп.

На вид без явных признаков насильственной смерти. Смерть наступила – когда. КК поставил рядом с этой строкой три знака вопроса. Одежда на умершем старая, но не из помойки. Просто старые чистые вещи. Его ли? Таких много у любого – старые линялые футболки, спортивные штаны. Шлепанцы на ногах и бейсболка – похожи на новые. Проверить! Восклицательный знак.

Так, дальше. Тело в очень хорошем состоянии. Следов разложения практически не видно. Где он находился с момента, как умер? В морге? В холодильнике? КК задумался. Сажатель его вынул оттуда, но зачем? И почему убийца не избавился от трупа? Зачем хранить труп в холодильнике, если его можно закопать или утопить? Может, отравление было случайным, и никто никого не убивал? Например, умер бездомный, выпив какую-нибудь гадость, его тело отнесли в морг и стали ждать, пока кто-то за ним придет. Но никто не пришел… и тогда труп отправили в больницу. Нет, не в больницу, а на кафедру патанатомии. Там студенты узнали про отравление и решили побороться за справедливость.