Счастливый город - [2]

Шрифт
Интервал

Всего несколько лет назад подобная поездка, по мнению большинства жителей Боготы, была бы сродни самоубийству. Если бы вы захотели стать жертвой нападения, задохнуться выхлопными газами или попасть под автомобиль, лучшего места, чем улицы колумбийской столицы, было и не придумать. Но теперь, по утверждению Пеньялосы, всё изменилось. Нам нечего бояться. Благодаря его плану город стал счастливее. Он часто повторяет это слово, словно оно всё объясняет.

Когда он проезжает мимо, девушки улыбаются. Рабочие в спецодежде приветственно машут.

— Мэр! Мэр! — кричат на испанском некоторые из них, хотя с момента, когда Пеньялоса был мэром, прошло уже шесть лет, а его вторая кампания на этот пост только началась. Он машет им в ответ рукой с телефоном.

— Добрый день, красавицы! — обращается он к девушкам.

— Как поживаете? — интересуется у рабочих.

— Привет, друг! — говорит каждому, кто смотрит в его сторону.

— Мы проводим эксперимент, — наконец кричит он, обернувшись ко мне и убрав телефон в карман. — Возможно, нам не удастся поднять экономику. Может, мы не добьемся, чтобы колумбийцы стали такими же богатыми, как американцы. Но мы способны создать город, дарящий людям чувство собственного достоинства, чтобы они ощущали себя богатыми. Он может сделать их счастливее.

В этом вся суть. От таких слов у многих на глаза наворачивались слезы, ведь это было обещанием урбанистической революции и освобождения.


Возможно, вы никогда не слышали об Энрике Пеньялосе. Может, вас не было в толпе людей, которые в последние десять лет встречали его как героя в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Сингапуре, Лагосе и Мехико. И вы не видели, как он поднимает руки, словно проповедник, или рассказывает о своей философии, перекрикивая шум сотни автомобильных двигателей. Но его грандиозный эксперимент и ораторский талант заражают всех окружающих инновационными урбанистическими идеями. Энрике Пеньялоса стал одной из центральных фигур в движении по изменению городского пространства во всем мире.

Я впервые наблюдал, как действует ораторский магнетизм Энрике Пеньялосы, годом ранее. Незадолго до этого ООН объявила, что в ближайшее время, когда в городской больнице на свет появится еще один младенец или в городские трущобы в поисках лучшей жизни переедет очередной мигрант, больше половины населения планеты будет жить в городах. И это только начало: сотни миллионов людей продолжат эту тенденцию. К 2030 г. городское население планеты может составить почти 5 млрд человек[2]. Весной того года представители Программы ООН по населенным пунктам (ООН-Хабитат) пригласили несколько тысяч мэров городов, технических специалистов, чиновников и спонсоров на Всемирный урбанистический форум. Делегаты встретились в конференц-центре в Ванкувере, чтобы решить, что может спасти растущие как на дрожжах города от катастрофы.

Тогда ничто еще не предвещало мирового экономического кризиса, но прогнозы оставались мрачными. В чем суть проблемы? С одной стороны, города — основной источник загрязнения окружающей среды[3], они создают 80% эмиссии парниковых газов в атмосферу. С другой, по всем прогнозам они не выдержат последствий изменения климата — от периодов аномальной жары и перебоев с водой до волн мигрантов, бегущих в них от засух, потопов и постоянной борьбы за питьевую воду. Эксперты были единодушны во мнении, что более ¾ бремени адаптации к глобальному потеплению тяжким грузом ляжет на плечи городов. Там будет нехватка электричества, налоговых сборов и рабочих мест. Казалось, города никак не смогут помочь жителям обеспечить безопасность и процветание, которые всегда обещал процесс урбанизации. Это было сродни ушату холодной воды.

Настроение в зале изменилось, когда слово взял Пеньялоса. Он решительно заявил, что надежда есть, массовая миграция — не угроза, а потрясающая возможность переосмыслить принципы жизни в городе. По мере того как население бедных городов увеличивается вдвое-втрое, есть шанс избежать ошибок, совершённых в богатых мегаполисах. Можно предложить жителям условия лучше, свободнее и радостнее, чем в большинстве современных городов. Но для этого придется полностью изменить свои убеждения по поводу того, для чего города существуют, отказаться от концепций строительства, господствовавших на протяжении столетия, и от некоторых своих иллюзий.

Для примера Пеньялоса рассказал историю.

К концу ХХ в. Богота превратилась в один из худших городов для жизни в мире. Столица Колумбии была переполнена беженцами, страдала от гражданской войны, которая не прекращалась несколько десятилетий, и разовых террористических атак[4], когда в ход шли гранаты, зажигательные бомбы и «взрывающаяся картошка». Город задыхался от дорожных пробок, загрязнения, нищеты и постоянных коллапсов разных систем. И дома, и за границей столицу Колумбии считали адом на Земле.

Когда в 1997 г. Пеньялоса выдвинул свою кандидатуру на пост мэра города, он не стал давать те же обещания, что многие другие политики. Он не утверждал, что сделает всех богаче. Мол, забудьте о мечте стать такими же богатыми, как американцы: чтобы догнать их, уйдут целые поколения, даже если городская экономика будет расти невиданными темпами в течение столетия. По утверждению Пеньялосы, из-за мечты стать состоятельнее жители Боготы чувствовали себя только хуже.


Рекомендуем почитать
Власть научного знания

В центре внимания социологов Нико Штера и Райнера Грундманна – вопрос о том, при каких условиях научное знание влияет на практическую политику и как именно организовано это влияние.В поисках ответа авторы книги анализируют три кейса – экономическую теорию и политику Кейнса, науку о расах и ее роль в трагедии холокоста, а также исследования в области климатологии, их восприятие в обществе и их последствия.


Филантропия в Америке

Книга о том, как в Новом Свете за четыре века его истории – от эры колоний до наших дней – у общечеловеческих явлений благотворительности и филантропии сформировался неповторимый американский облик и как они, достигнув здесь зрелости, своеобразно выглядят сейчас. Книга является второй из публикуемых в России работ автора, посвященных американской филантропии. Первая из них – «Как работает филантропия в США» – была издана в июне 2015 года.


Не ради прибыли. Зачем демократии нужны гуманитарные науки

В этой небольшой и яркой книге выдающийся философ Марта Нуссбаум обосновывает важность гуманитарных наук и искусств для всех уровней образования и развенчивает представление о том, что образование, прежде всего, являет собой инструмент экономического роста. М. Нуссбаум утверждает, что экономический рост не всегда ведет к улучшению качества жизни, а пренебрежение искусством и гуманитарными науками неизбежно снижает качество жизни граждан и ставит под угрозу процветание демократических государств. Книга содержит «призыв к действию», план, который предполагает, что модель образования, подтачивающего устои демократии, будет заменена моделью, способствующей ее развитию.


Геноцид белой расы. Кризис Европы. Как спастись, как преуспеть

100 лет назад Шпенглер предсказывал закат Европы к началу XXI века. Это и происходит сейчас. Европейцев становится все меньше, в Париже арабов больше, чем коренных парижан. В России картина тоже безрадостная: падение культуры, ухудшение здоровья и снижение интеллекта у молодежи, рост наркомании, алкоголизма, распад семьи.Кто виноват и в чем причины социальной катастрофы? С чего начинается заболевание общества и в чем его первопричина? Как нам выжить и сохранить свой генофонд? Как поддержать величие русского народа и прийти к великому будущему? Как добиться процветания и счастья?На эти и многие другие важнейшие вопросы даст ответы книга, которую вы держите в руках.


Правда о капиталистической демократии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пространства протеста. Московские митинги и сообщество горожан

Левинсон пишет о московских протестах, как если бы они происходили одновременно в разных топосах: в интеллектуальном, в социологическом, в России в целом, в интернете и, наконец, в публичном пространстве Москвы. Топосы эти сложным образом перетекают друг в друга и друг с другом пересекаются, образуя сложную и неочевидную систему открытых сцен, убежищ, коммуникативных каналов, точек накопления и наоборот, высвобождения энергии.