Счастливые сестры Тосканы - [93]

Правый глаз Рико приоткрывается и в ту же секунду закрывается снова.

– Да! – Тетя одновременно смеется и захлебывается от слез. – Это я, любовь моя, твоя Поппи!

Очень медленно, словно собрав все оставшиеся силы, старик открывает глаза.

– Дедушка! – кричит Ян и торопливо надевает ему на нос очки.

Рико моргает и, похоже, вообще ничего не видит. Я из-за плеча Поппи смотрю на его слезящиеся голубые глаза.

Поппи рыдает:

– Мой синеглазый рыцарь! Я люблю тебя, милый. Я так люблю тебя!

Тетя наклоняется и прижимается мокрой щекой к его лицу. Она шепчет ему о своей любви, о своей неувядающей любви, шепчет нежные слова, которые мечтала сказать ему все пятьдесят девять лет разлуки.

Рико снова закрывает глаза.

– Я всегда верила, что мы встретимся снова. Я никогда не переставала тебя любить.

Не знаю, слышит он это или опять впал в забытье. Но Рико снова очень медленно открывает глаза, поднимает худую сморщенную руку, ту, в которой когда-то держал скрипку, и прикасается к лицу моей тети.

– Поппи. – Его потрескавшиеся губы беззвучно шевелятся, но ошибиться невозможно, он говорит: – Mio unico amore.

Остаток дня Рико лежит с закрытыми глазами, как будто все последние силы истратил на признание в любви к Поппи. Может быть, мне это только кажется, но прежняя маска исчезла, и теперь его лицо излучает безмятежность и удовлетворение. Хочется верить, что после всех этих лет, лишь на несколько секунд увидев свою любимую, он наконец-то обрел покой.

Часы посещений заканчиваются. Ян с Еленой уходят, пообещав подождать нас в машине. Мы с Люси тоже покидаем палату, чтобы Поппи могла наедине пожелать доброй ночи своему принцу, тем более что это свидание может оказаться последним в их жизни.

Пока Люси бродит по коридору и разговаривает с Софией по тетиному мобильнику, я достаю свой, чтобы отправить эсэмэску. В Нью-Йорке сейчас полдень, и Мэтт, скорее всего, на работе. Как в нескольких словах описать ему события этой недели?

Столько всего случилось. Тетя сегодня встретила любовь всей своей жизни. Мы останемся в Равелло, пока ее любимый… не поправится.

Я нервно сглатываю и молюсь Богу за Рико.

Отправляю сообщение и набираю номер Кармеллы. Как я и думала, моя милая кузина приходит в восторг, узнав, что может подольше пожить в Эмвилле, ухаживая за котом.

– Эм, не торопись, оставайся в Италии, сколько хочешь, – говорит она. – А теперь устраивайся поудобнее, дорогая, я расскажу тебе о своих делах. У тебя есть минутка или лучше полчасика?

– Нет, извини, мы собираемся уезжать из больницы, а мне еще папе надо позвонить.

– Ну и ладненько, – отвечает Кармелла. – Просто знай, что мне чудесно живется в Эмвилле. Царапка, правда, как всегда, вредничает. Поговорим, когда вернешься.

И наконец я делаю звонок, который откладывала весь день.

Папа снимает трубку после первого же гудка:

– Слава богу, Эмилия, ты дома! – Я представляю, как он стоит за мясным прилавком, прижав плечом телефон к уху, и готовит свежие порции сосисок для покупателей, которые заходят в наш магазин после работы. – Теперь бабушка наконец-то отдохнет. Ты заглянешь сегодня на работу или увидимся вечером?

Сердце глухо стучит в груди.

– Папуля, я еще в Италии. Мы с Люси пока задержимся, побудем здесь с Поппи.

Отец тяжело вздыхает. И я без слов понимаю, как тяжело ему пришлось в последние десять дней.

– Что за глупости, Эмилия?! Ты должна немедленно вернуться. Люси и без тебя прекрасно справится.

– Я нужна тете Поппи.

– А бабушке ты нужна еще больше. Она ждет не дождется, когда уже ты выйдешь на работу. Ты обязана относиться к ней с уважением.

Я смотрю в открытую дверь триста первой палаты, тетя гладит по лицу спящего Рико.

– Ничего я никому не обязана, уважение нужно еще заслужить.

Сама не знаю, как вдруг выдала такое: явно сказывается влияние тети.

– О чем ты говоришь? – не понимает папа.

– Я говорю, что не знаю, когда вернусь домой. Я останусь здесь, насколько потребуется, потому что нужна Поппи.

Мы едем в Равелло. Октябрьская полная луна освещает извилистую дорогу. Поппи сидит между мной и Люси на заднем сиденье. Она положила голову мне на плечо. По радио играет грустная баллада, а я мысленно благодарю Бога.

Люси поворачивается к тете:

– Можно тебя кое о чем спросить, Поппи? Те письма, которые тебе возвращала Карина, они все были отправлены из Италии. А из Штатов ты ему писала?

– Нет, ни разу. Мне было слишком стыдно. – Тетя вздыхает. – Понимаешь, главная обязанность матери – всячески заботиться о своем ребенке. Я не могла признаться Рико в том, что не уберегла нашу малышку, только не в письме. – Она отворачивается к темному окну. – Я должна была подождать, пока не смогу рассказать все, глядя ему в глаза.

Глава 45 Поппи

1961 год,

Равелло, Амальфитанское побережье

Второго августа я встречала Розу. Когда сестра вышла из автобуса в сером свободном платье и в накинутой на плечи шали, я сразу заметила, что она изменилась. Она выглядела старше и как-то мягче, чем за полгода до этого, когда мы виделись с ней в последний раз. Лицо у нее округлилось, а во взгляде, уж не знаю откуда, появилась умудренность. И фигура у нее словно бы расцвела – грудь налилась, бедра стали шире.