Счастливые неудачники - [41]
Когда Сережу послали после учебки служить в Афганистан, Сан Саныч ворвался в кабинет военкома и швырнул в его оловянные глаза свою медаль. Убил бы, как Саида, если бы это могло что-то изменить.
Но обошлось. В 1989 году наши войска покинули Афганистан. Не проиграли, но и не выиграли. Нелепо закопали в землю десятки тысяч молодых парней. Сан Саныч смотрел по телевизору, как последний бронетранспортер пересекал границу, и крестился, что все закончилось. Сережа жив, скоро будет дома.
Советский генерал с громовой фамилией, желая, видимо, сохранить свое имя в истории, сказал красивую фразу, ставшую крылатой. Дескать, я ухожу последним и за моей спиной нет ни одного нашего солдата. Сан Саныч подумал о пленных. Про них речи не было. Ушли войска, и все, граница снова на надежном замке. А они, пленные, – по ту сторону. Это было предательство, которого никто не заметил. Мелочь какая-то, ну сколько там пленных?
Один камушек в горах может быть причиной камнепада. Так и случилось. Вскоре волна предательства захлестнула страну. Бывшим воинам-интернационалистам, молодым ребятам, вернувшимся из ада, родина не сказала ни единого слова благодарности. Потому что концепция страны изменилась. Теперь интернациональная солидарность была не в моде, проект светлого будущего в корне пересмотрели.
И пока эти ребята достреливали свои последние патроны в афганских горах, в стране тихо, но быстро поднималось знамя нового уклада. С кооперативными киосками, с дорогими иномарками, с закрытием заводов и шахт. Афганская война была названа досадной ошибкой, о которой власти старались не вспоминать. Покалеченные, озлобленные парни, вернувшиеся из Афганистана, оказались не героями, а просто «воинами-интернационалистами», которым по прейскуранту нового времени полагалось мизерное денежное пособие и обслуживание в парикмахерских без очереди. Спасибо и на том.
Сан Саныч вечерами играл на баяне и старался об этом не думать. А Сережа думал. Старый, заваливающийся набок Советский Союз он не жалел. Там было слишком много вранья. Еще в Афганистане он заметил любопытный факт. Вроде бы в стране всеобщая воинская обязанность, а его однополчанами были сплошь рабоче-крестьянские дети. Не попадались ему там сыновья ответственных партийных работников или хозяйственной номенклатуры. И он бы туда не попал, если бы отца не комиссовали. Так что на разговоры о советском равенстве у него была социальная аллергия. Как говорят врачи, не наследственная, а приобретенная в ходе жизнедеятельности.
Сережа решил перевестись на вечернее отделение, чтобы не сидеть у отца на шее. Начал искать работу. Собеседования шли по одной и той же схеме. Невзрачный хлюпик, безликий боец корпоративного фронта, задавал стандартный вопрос:
– Почему пришли именно в нашу компанию?
– Чтобы заработать деньги.
– И только? – снисходительно уточнял член корпорации.
– А чем еще может привлечь ваша компания?
– Ну, например, корпоративной этикой, командным духом.
– Спасибо, но я бы ограничился деньгами.
– О’кей. Так что вы умеете делать?
– Немного работаю на компьютере, знаю азы программирования.
Презрительная улыбка, которую хочется размазать по лицу, разлепляется новым вопросом:
– А если не азы? Что-нибудь вы умеете делать по-настоящему хорошо?
– Да, умею. И лучше многих.
– Что именно?
– Стрелять, убивать, терпеть боль.
Улыбка сходит на нет. Так же, как и надежда на работу.
Только однажды Сергей не сдержался. Менеджер, проводивший собеседование, постоянно поправлял кусок пластика на лацкане пиджака, где была написана его должность и имя. У Сергея на шее, под рубашкой, висел на цепочке металлический жетон с номером, по которому в Афганистане опознавали убитых. И когда лоснящийся от самодовольства менеджер спросил, по какому телефону он может перезвонить при положительном исходе собеседования, всем своим видом давая понять, что звонить он не будет, Сергей достал жетон и продиктовал номер.
Но в новой стране работа для таких парней, как Сергей, скоро нашлась. Полки, дивизии бывших военных и спортсменов стали обслуживать зарождающийся российский рынок. Их работа состояла в том, чтобы охранять «своего» барыгу, «крышевать» его и наводить ужас на чужих коммерсантов. Если барыга не понимал, что он крайне нуждается в подобных услугах, то ему показывали глубину его заблуждений. Делали это наглядно – горел магазин, взрывалась машина, обворовывался склад. После этого услуги «крыши» покупали, не особо артачась в цене. Рэкетиры продавали воздержание от насилия, и продавали недешево. Дисциплина в их рядах была военной, что неудивительно, ведь многие прошли Афганистан.
Сан Саныч сначала не догадывался, где и как проводит время его сын. Замечал только, что работа у Сережи была какой-то странной. То днями дома сидит, то сутками где-то пропадает. Но платят хорошо, это Сан Саныч понял, когда увидел у сына золотую цепь солидной толщины. Постепенно по отдельным деталям начала складываться картинка, которая показалась отцу такой дикой и неправдоподобной, что он отстранился от нее, не поверил, отмахнулся. Когда Сережа приходил домой, отец гнал его мыть руки, кормил собственной стряпней и прятался за разговорами о том, почему в одном магазине хлеб свежий, а в другом черствый.
Кто-то ищет любовь во Всемирной паутине, а кто-то в заброшенной деревне. Кто-то ради любви колесит по земному шару, а кто-то готов променять большие города на маленький остров. Где бы ни происходило действие, читатель неожиданно узнает себя, своих соседей, знакомых, родных. Обаяние текста, острая наблюдательность, ирония и неповторимый юмор остаются с вами надолго после того, как перевернута последняя страница. Современные, умные, ироничные женщины, а возможно, и их мужья, друзья и любовники с удовольствием будут читать и перечитывать эти истории.
Молодая журналистка Таня Сидорова получает предложение написать биографическую книгу о бизнесмене-политике. Его жизнь похожа на приключение: полна загадок и авантюр. Знакомство с таким мужчиной не проходит бесследно, Таня влюбляется. Но в борьбе за депутатский мандат не обходится без интриг. Девушке предстоит сделать сложный выбор. Сентиментальный роман с элементами социальной сатиры для тех, кто умеет думать, ценит юмор и верит в любовь.
Мы несемся по жизни, едва успевая перевести дыхание и переобуться на ходу. Кроссовки – для здоровья, острые шпильки – для карьеры, тапочки – для дома. Только что были босоножки, и опять – зимние сапоги. И бежим, бежим, бежим… Словно там, за поворотом, нас ждет что-то такое, чего нам не хватает для полного счастья. И в этом беге не замечаем, что счастье рядом. Оно еле уворачивается от нашего стремительного натиска, боится приблизиться, чтобы его не затоптали. Оно опасливо поджимает ноги, чтобы их не отдавили наши жесткие каблуки.
Что может подарить мужчина на день рождения своей девушке? А если этот мужчина губернатор? Обычный подарок исключен. Фантазия губернатора становится спусковым крючком этой истории, в которой стремительные повороты сюжета превращают любовный роман в захватывающий триллер. Герои пытаются благополучно миновать рифы избирательной кампании. Они идут на риск и переживают разочарования. Но оказывается, что самый важный выбор – это выбор человека, который рядом с тобой.
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
К 2134 году человечество получает возможность корректировать события прошлого. Это позволяет избежать войн, насилия и катастроф. Но не всё так просто. В самом закрытом и загадочном городе на Земле, где расположена Святая Машина — девайс, изменяющий реальность, — происходит череда странных событий, нарушающих привычную работу городских служб. Окончательную судьбу города решит дружба человека и ога — существа с нечеловеческой психикой, умудрившегося сбежать из своей резервации.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
