Счастливые неудачники - [26]
– Я тоже, как ты знаешь, атеист. Только верующий. Есть что-то большее, чем наш разум. Но обсуждать это сейчас не станем, – отец по старой родительской привычке отодвинул конфеты, ведь у Маруси в детстве был диатез, вдруг вернется. Вместе с климаксом.
– Ну все, наши карты биты. Остается народность, а мы с тобой, увы, трухлявая интеллигенция, – Маруся дотянулась до вазочки и стрельнула конфетку.
– Ну, положим, Стамбул это дело подправил. Твоя интеллигентность уже не так бросается в глаза. Но это не важно. Ты можешь быть хоть аристократкой, хоть плебеем. Важно, чтобы твой бизнес соответствовал идее народности, тогда у тебя есть шанс какое-то время продержаться на плаву. Поберегут, как священную корову. Не факт, что получится, но шанс есть. Это как охранная грамота для тебя будет. Понятно?
– Конечно. Чего тут не понять? Надену сарафан с кокошником и заработаю на «Мерседес». Это же так естественно, – настроение у Маруси поднялось, стало даже весело.
– Ты, доча, не ерничай. Не глупее тебя буду. Тебе подумать надо, чем заняться, когда Стамбул твой закончится. А это произойдет быстрее, чем ты думаешь.
– В Польшу поеду. Томка уже предлагала, там даже проще, хоть какие-то слова понятны. Все-таки братья-славяне. Знаешь, как по-польски будет магазин? Склад. Прикольно, правда?
– Ты не поняла. Любой Стамбул закончится. И польский тоже. И китайский. Тебе надо понемногу свое дело начинать.
– Так бизнеса же не будет. Забыл? – уже откровенно резвилась Маруся. Она все еще думала о польском «складе».
– Бизнеса не будет в его классическом понимании, – начал раздражаться отец. – Но вывеска-то останется. И многие будут под этой вывеской копошиться, жизнь класть. А потом придет человек в погонах или в сером костюмчике, с бланками и печатями. И одной своей подписью хребет этому бизнесу перешибет. Бизнес – это когда деньги вместо сердца. А когда сердце вместе с деньгами в пятки уходит – это уже не бизнес, а извращение какое-то. Ты хочешь быть извращенкой? – вполне серьезно спросил отец.
– В мои-то годы? Благодарю за доверие, – упорно отшучивалась Маруся.
Нет, ну не бред? В стране бандиты друг друга стреляют, милиция пикнуть боится, а он про какие-то погоны, про серые костюмчики. Это оголодавшие-то чиновники монстрами станут? Да они с протянутой рукой ходят, на кефир стреляют, им мелочь из карманов малиновых пиджаков вываливают. Ну отец, ну дает.
А он продолжал бредить:
– Если граф Уваров прав, а я в этом не сомневаюсь, то народность станет нашим всем. Вот увидишь, импортным печеньем голубей кормить будут, а детей – только своим, отечественным. Твои польские конфеты нафиг никому не нужны станут.
– Понятно, – Маруся в очередной раз попыталась избежать спора.
Да и о чем тут спорить? Это же смешно. Сравнил наше с импортом. Отец, наверное, и «Сникерс» не пробовал. Надо ему купить, угостить. Это же, как говорит Томка, «что-то с чем-то», то есть вершина гастрономического блаженства. Маруся, когда первый раз «Сникерс» купила, всю семью на кухне собрала, в полном составе. Доверили делить Диме, потому что у него, как у конструктора, глазомер лучше. Каждому досталось по кусочку. А упаковка? Все современное, в пленку запаяно, фиг разорвешь. Они даже какое-то время ножницами пользовались, пока не догадались, что там по зубчикам сбоку разрывается. Высокотехнологичная упаковка, можно сказать. Не то что у нашей «Аленки», которой сто лет в обед, – бумажка, фольга. Как при царе Горохе. А соки Invite? Это же просто чудо: разбавил водой порошок и получил сок. Яркий, сладкий! Нет, наши так не умеют!
А отец продолжал:
– Пойми, доча, это же маятник чистой воды. Как сейчас перед Западом стелемся, так потом в него плеваться будем. Как сейчас свое не ценим, так потом без народных традиций даже в ракетостроении не обойдемся.
Марусе понравилась эта перспектива. Представила себе, как на ВДНХ начнут показывать, к примеру, народную забаву – поросячьи бега. А что? Она бы посмотрела. Но это нереально. ВДНХ давно стала огромным рынком, во всех павильонах торгуют. Затопчут поросят.
Ответила уклончиво, чисто ради поддержания разговора:
– Допустим. И что?
– Тебе надо играть на опережение. Чтобы, когда маятник начнет в обратную сторону двигаться, у тебя уже все было готово – полная народность, возвращение к традициям, к истокам, можно сказать.
– Ты это серьезно?
– Вполне.
– Кисель с ревенем варить в промышленных масштабах? Ты это предлагаешь?
– Можно и кисель. Но там мороки много, а прибыли мало. Цена киселя любой хозяйкой просчитается – сахар, крахмал, ревень. А нужно нечто такое, где цена к сырью слабо привязана, потому что между ними стоит то, что рублем не оценить. Например, творчество.
– И что ты предлагаешь? – повторила Маруся свой вопрос.
– Делать глиняные народные игрушки, – отец сказал это так просто, как будто несколько поколений Марусиных предков не слезали с печи, мастеря там глиняных лошадок и петушков.
Пока дочь пыталась сузить округлившиеся от удивления глаза, отец вылил последние капли заваренного чабреца в ее чашку. Кончился чай. И разговор, стало быть, закончен.
Все вышло, как и предсказывал отец. И даже быстрее, чем он думал. Как ветром сдуло малиновые пиджаки, чиновники расправили плечи, люди в погонах стали солью земли русской. Президент призывал прекратить «кошмарить бизнес», и верные ему люди брали под козырек, прикладывая руку к пустой голове. В том смысле, что без головного убора. А может, и просто пустой. Но бизнесу легче не становилось. Сердце, набитое деньгами, спускалось в пятки, что отражалось на походке. Бизнес то прихрамывал, то подволакивал ноги, то вдруг прытко бежал в сторону национальной границы, утекая прочь от заповедника графа Уварова.
Кто-то ищет любовь во Всемирной паутине, а кто-то в заброшенной деревне. Кто-то ради любви колесит по земному шару, а кто-то готов променять большие города на маленький остров. Где бы ни происходило действие, читатель неожиданно узнает себя, своих соседей, знакомых, родных. Обаяние текста, острая наблюдательность, ирония и неповторимый юмор остаются с вами надолго после того, как перевернута последняя страница. Современные, умные, ироничные женщины, а возможно, и их мужья, друзья и любовники с удовольствием будут читать и перечитывать эти истории.
Мы несемся по жизни, едва успевая перевести дыхание и переобуться на ходу. Кроссовки – для здоровья, острые шпильки – для карьеры, тапочки – для дома. Только что были босоножки, и опять – зимние сапоги. И бежим, бежим, бежим… Словно там, за поворотом, нас ждет что-то такое, чего нам не хватает для полного счастья. И в этом беге не замечаем, что счастье рядом. Оно еле уворачивается от нашего стремительного натиска, боится приблизиться, чтобы его не затоптали. Оно опасливо поджимает ноги, чтобы их не отдавили наши жесткие каблуки.
Молодая журналистка Таня Сидорова получает предложение написать биографическую книгу о бизнесмене-политике. Его жизнь похожа на приключение: полна загадок и авантюр. Знакомство с таким мужчиной не проходит бесследно, Таня влюбляется. Но в борьбе за депутатский мандат не обходится без интриг. Девушке предстоит сделать сложный выбор. Сентиментальный роман с элементами социальной сатиры для тех, кто умеет думать, ценит юмор и верит в любовь.
Что может подарить мужчина на день рождения своей девушке? А если этот мужчина губернатор? Обычный подарок исключен. Фантазия губернатора становится спусковым крючком этой истории, в которой стремительные повороты сюжета превращают любовный роман в захватывающий триллер. Герои пытаются благополучно миновать рифы избирательной кампании. Они идут на риск и переживают разочарования. Но оказывается, что самый важный выбор – это выбор человека, который рядом с тобой.
Однажды в начале лета на рыболовную базу, расположенную на Ладоге, приехали трое мужчин. Попали они сюда, казалось, случайно, но вероятно, по определенному умыслу Провидения. Один – профессор истории, средних лет; второй – телеведущий, звезда эфиров, за тридцать; третий – пожилой, очень образованный человек, непонятной профессии. Мужчины не только ловят рыбу, а еще и активно беседуют, обсуждая то, что происходит в их жизни, в их стране. И еще они переживают различные и малопонятные события. То одному снится странный сон – волчица с волчонком; то на дороге постоянно встречаются умершие животные… Кроме того, они ходят смотреть на петроглифы – поднимаются в гору и изучают рисунок на скале, оставленный там древними скандинавами…
Наверно, редкий человек сегодня не замечает, как меркнут в нашей жизни простые общечеловеческие ценности – дружба, участие, благородство, уважение, и как расцветают – малодушие, тщеславие, стяжательство, подлость, обман. Как так случилось, что за каких-то два десятилетия мир внутри нас так изменился? Эта книга ориентирована на читателей разного возраста и предназначена для семейного чтения.
Роман «Год, год, год…» (в оригинале «Где ты был, человек божий?») был выпущен «Молодой гвардией» и получил много добрых отзывов читателей и прессы. В центре романа — образ врача, сорок лет проработавшего в маленькой сельской больнице, человека редкой душевной красоты, целиком отдавшего свою жизнь людям.
Автор – профессиональный адвокат, Председатель Коллегии адвокатов Мурадис Салимханов – продолжает повествование о трагической судьбе сельского учителя биологии, волей странных судеб оказавшегося в тюремной камере. Очутившись на воле инвалидом, он пытается строить дальнейшую жизнь, пытаясь найти оправдание своему мучителю в погонах, а вместе с тем и вселить оптимизм в своих немногочисленных знакомых. Героям книги не чужда нравственность, а также понятия чести и справедливости наряду с горским гостеприимством, когда хозяин готов погибнуть вместе с гостем, но не пойти на сделку с законниками, ставшими зачастую хуже бандитов после развала СССР. Чистота и беспредел, любовь и страх, боль и поэзия, мир и война – вот главные темы новой книги автора, знающего систему организации правосудия в России изнутри.
Однажды утром мать Деминя Гуо, нелегальная китайская иммигрантка, идет на работу в маникюрный салон и не возвращается. Деминь потерян и зол, и не понимает, как мама могла бросить его. Даже спустя много лет, когда он вырастет и станет Дэниэлом Уилкинсоном, он не сможет перестать думать о матери. И продолжит задаваться вопросом, кто он на самом деле и как ему жить. Роман о взрослении, зове крови, блуждании по миру, где каждый предоставлен сам себе, о дружбе, доверии и потребности быть любимым. Лиза Ко рассуждает о вечных беглецах, которые переходят с места на место в поисках дома, где захочется остаться. Рассказанная с двух точек зрения — сына и матери — история неидеального детства, которое играет определяющую роль в судьбе человека. Роман — финалист Национальной книжной премии, победитель PEN/Bellwether Prize и обладатель премии Барбары Кингсолвер. На русском языке публикуется впервые.
Либби Миллер всегда была убежденной оптимисткой, но когда на нее свалились сразу две сокрушительные новости за день, ее вера в светлое будущее оказалась существенно подорвана. Любимый муж с сожалением заявил, что их браку скоро придет конец, а опытный врач – с еще большим сожалением, – что и жить ей, возможно, осталось не так долго. В состоянии аффекта Либби продает свой дом в Чикаго и летит в тропики, к океану, где снимает коттедж на берегу, чтобы обдумать свою жизнь и торжественно с ней попрощаться. Однако оказалось, что это только начало.