Счастливые дни в Шотландии - [3]

Кит был молод, нет скорее моложав, красив, если вам нравятся растрепанные шатены, с синими глазами и волосами, требующими стрижки. Мэдисон такие мужчины не привлекали. Ей было приятно видеть рядом человека с аккуратной стрижкой, гладко выбритого и опрятного. Впрочем, даже если бы Кит Бьюкенен был одет от-кутюр, он не стал бы тем мужчиной, который смог бы ей понравиться. Таким был Барт: высокий, атлетически сложенный, занимавший хорошую должность в банке, имевший внушительный счет и родословную, идущую от времен гораздо более ранних, чем эпоха невинности Эдит Уортон[1]. Не говоря уже об особняке в городе. Разорвать отношения с владельцем особняка намного сложнее, чем сказать «Прощай» любому другому мужчине. Она подарила ему восемнадцать месяцев жизни, и все это время лелеяла мечту стать его супругой. И все впустую. Теперь она оказалась там же, где была в начале пути.

Впрочем, Барт сказал, что они расстаются лишь на время, и Мэдисон цеплялась за эти слова, чтобы унять неприятно скребущееся в душе предчувствие. Всем известно, что «расстаться на время», как правило, означает навсегда. Если Барт узнает, что она прекрасно проводит время в Лондоне и без него, сочтет ли он их роман большой ошибкой? Может, расстояние между ними станет для нее толчком к восхождению на новую ступень? Ей просто необходимо расслабиться и постараться как можно лучше провести эти месяцы. До сего дня ее жизнь состояла из выполнения служебных обязанностей, покупки готовой еды и изучения собранного Хоуп Мак-Маккензи внушительного материала. Она смотрела «Секс в большом городе» вместо того, чтобы им заниматься, и вполне заслужила получить возможность хотя бы с кем-то пофлиртовать.

Голос Кита заставил Мэдисон вернуться в реальность.

– Я считаю, что вам стоит переписать подготовленную для вечера речь, – сказала она.

Кит замер и посмотрел на нее, как хищник на добычу.

– Да? И почему?

– Она безликая, неживая. – Она смотрела ему прямо в глаза, хотя колени начинали дрожать. Внутренний голос советовал замолчать и бежать, пока не поздно. – За те четыре недели, что я занимаю это место, вы были заняты только работой. Кажется, вы даже не заметили, что Хоуп больше нет. Каждое утро вы приходите раньше меня, не прерываетесь на обед, а когда вы уходите, я даже думать боюсь. Вы живете работой, но ваша речь… В ней не чувствуется вашей заинтересованности делом.

Кит по-прежнему не сводил с нее глаз.

– Вы ее читали? Книгу?

– Я… да, конечно.

– Вы смогли бы написать лучше?

Мэдисон заморгала, но быстро пришла в себя.

– Вы хотите знать, смогла бы я произнести на презентации речь, которая дала бы понять, что я ценю автора книги, считаю роман интересным и советую всем прочитать? Да, смогла бы.

– Отлично. – Он придвинул кресло к столу. – Даю вам час. Посмотрим, что получится.

– Отличная речь.

Кит подавил вздох, услышав от очередного гостя слова одобрения. Хорошая речь, искренняя, с юмором, и произнес он ее хорошо. Только написал ее не он. Добавил пару экспромтов, немного приукрасил, но не написал. Замечание Мэдисон раздражало, но было точным: его собственному стилю не хватало чувств и живости. Кит знал причину. Он потерял возможность испытывать их три года назад, утратил интерес к жизни и надежду обрести его вновь, а теперь выяснилось, что ему не удается даже сделать вид, что он остался прежним.

Как глупо. Он был мастером притворства – на работе, с Камиллой или теми, кто приходил ей на замену, с друзьями. Только родных не удавалось обмануть и убедить, что он тот же Кит, что и раньше. Еще и эта свадьба, ставшая постоянным напоминанием о том, что он потерял.

Необходимо с этим разобраться, и как можно быстрее. Кит знал, что должен дать ответ родным и согласиться пойти на торжество, но не мог заставить себя, ведь после этого уже нельзя будет сделать вид, что свадьба еще не скоро и, возможно, вообще не реальна. Слава богу, у него есть новый проект. Только он помогал забыть о прошлом, хотя бы немного. Забыть окончательно в его случае было невероятной роскошью.

Краем глаза он заметил пробирающуюся сквозь толпу Мэдисон. Она была, как всегда, спокойна и безмятежна. Она остановилась около девушки с подносом, что-то шепнула ей на ухо. Мэдисон, безусловно, все контролировала. До сегодняшнего дня ему казалось, что Мэдисон начисто лишена эмоций. Как робот.

Жаль. Девушка с такими яркими зелеными глазами, волосами, отливающими цветами заходящего солнца, и полными губами восхитительной формы не должна быть такой скучной.

Впрочем, днем она не была ни скучной, ни бесстрастной. Она позволила высказать свое мнение, и он даже увидел раздражение в ее глазах, когда маска невозмутимости ненадолго спала.

А потом она написала речь. За час. Да, в этой девушке скрыто немало талантов. Кит поспешил напомнить себе, что не собирается исследовать глубины ее личности.

Извинившись, Кит отошел от группы гостей и стал пробираться сквозь толпу; натянуто улыбался, услышав очередной комплимент по поводу речи, обменивался рукопожатием, оглядываясь, чтобы убедиться, что все идет прекрасно и презентация имеет успех.

Место проведения было выбрано очень удачно – кинотеатр в стиле ар-деко, соответствующем эпохе джаза, в которую происходило действие романа. Кресла были убраны, чтобы освободить место для гостей, на сцене обосновался джазовый оркестр, развлекающий публику зажигательными мелодиями. Разноцветные коктейли на подносах в руках официантов светились под софитами, огромное витражное окно переливалось, словно было сделано из драгоценных камней. В дальнем углу зала за старинным столом сидела писательница, она раздавала автографы и беседовала с читателями. Здесь собрались нужные люди с очевидной целью. Кит сделал все, что мог, теперь успех книги зависел только от того, понравится ли она публике.