Счастливые дни в аду - [22]

– Слушай, – медленно начал он, точно не зная, как продолжить. – Я ценю Ваше доверие, но… Я действительно не заслужил его. И Волдеморт знает это.

– Профессор, – Гарри опять перебил его суровым тоном, – я не думаю, что это то место, где мы должны обсуждать заслуженность. Это бессмысленно. Я не собираюсь беспокоиться из-за слов Волдеморта и доверяю Вам потому, что… потому что Вы со мной в этом аду, и Вы оказались в таком положении только из-за меня. У меня нет причин не доверять Вам, – неуверенно пробормотал он последние слова. Он действительно до этого момента не знал, почему доверяет Снейпу, но его слова имели смысл.

Снейп с любопытством уставился на мальчика. Сколько ему лет? Тридцать? Сорок? Невероятно, что ему только 15. Он покачал головой.

– Перестаньте, Поттер, пожалуйста, – наконец сумел он открыть рот. – Я решил рассказать Вам и хочу Вам сказать. С другой стороны, я расскажу потому, что тоже доверяю Вам. Понимаете?

Гарри посмотрел в глаза Снейпу.

– Спасибо, сэр, – сказал он и слегка покраснел.

Взаимные признания успокоили их, и Гарри непроизвольно придвинулся ближе к теплу тела Снейпа. Он почувствовал, что дрожь утихла, и мускулы приняли этот незначительный факт с огромным облегчением.

Снейп прислонился к стене, но не отодвинулся, его взгляд был рассеянным.

– Мне было 18, когда я присоединился к Волдеморту, сразу после окончания Хогвартса. Я сделал это свободно и охотно, никто не принуждал меня и не уговаривал. Ни один из моих родителей; хотя они были последователями Волдеморта с самого начала, и восхитились моей идеей. Так что у меня нет никаких оправданий. Я полностью ответственен за свое решение. – Снейп на мгновение замолчал, потом глубоко вздохнул и продолжил: – Я сделал первый шаг к этому, когда мне было 11, и меня распределяли. Сортировочная Шляпа спросила меня, хочу ли я в Рейвенкло, где учились многие члены моей семьи, но я настаивал, чтобы стать слизеринцем, так что я попал туда. Мои родители были счастливы, когда я пересказал им свой разговор со Шляпой, а я был горд. Это была первая проигранная битва.

– Сэр, действительно так важно, к какому факультету ты принадлежишь? – спросил Гарри после короткой паузы.

Снейп бросил на него удивленный взгляд.

– Хороший вопрос. У нас было множество споров по этому вопросу с Альб… э… с директором Дамблдором, и он всегда настаивал, что это не настолько важно, как мне кажется.

– Наша теперешняя ситуация – доказательство его утверждения, не так ли? – улыбнулся Гарри.

– Почему? – Снейп был смущен.

– Я – гриффиндорец, Вы – слизеринец, и, тем не менее, нас ждет одинаковая судьба, правда?

– Поттер, причины, которые привели нас сюда, совершенно различны! – раздраженно ответил Снейп. Гарри усмехнулся.

– Хорошо… у меня нет НИКАКИХ причин быть здесь, это был просто несчастный случай, что они меня поймали, я никогда специально не делал ничего для того, чтобы попасть сюда. Но Вы, профессор, Вы решили разделить мою судьбу. Это очень по-гриффиндорски, не так ли?

– Поттер, – тон Снейпа был удивленным и немного грустным. – Я – не гриффиндорец. Я – слизеринец. Я здесь, скорее, из-за клятвы, а не из-за своего храброго сердца. Перестаньте думать обо мне лучше, чем я есть на самом деле.

– Я не думаю, что тот инцидент с оборотнем и помощь моего отца – достаточные причины, чтобы меня защищать. Мой отец в той ситуации, скорее, пытался спасти Сириуса и профессора Люпина, чем Вас. Так что, по-моему, у Вас нет никакого долга жизни по отношению ко мне. И, тем не менее, Вы спасли мне жизнь, и сейчас Вы рядом со мной.

Снейп покачал головой.

– Стоп. Вы торопитесь с выводами. Во-первых, Ваш отец спас мне жизнь, и даже если также он спасал и жизни своих друзей, это не важно. Долг жизни есть долг жизни, независимо от мотивов спасителя. Во-вторых, Вы должны знать, что я пытался спасти Вас не из-за Вашего отца. Я оплатил тот долг уже давно. У меня была другая причина: как я уже Вам говорил, я дал клятву.

– Кому?

– Вашей матери.

Мальчик поднял голову и посмотрел на профессора. Их лица были теперь очень близко, и Гарри отчетливо мог видеть выражение лица Снейпа.

– Вы знали мою маму? – недоверчиво спросил он.

– Не совсем. Я знал ее в школе, но никогда не разговаривал с ней. Знаете, в моих глазах она была только грязнокровкой… в конце концов, грязнокровной ведьмой… И я…

– Я понимаю, – Гарри почувствовал, как сильная боль сжала больную грудь. Грязнокровка! Снейп сказал: грязнокровная ведьма! Он много раз потряс головой, чтобы стряхнуть это жестоко ранящее чувство, но не смог. Это было так больно!

– Поттер, – Снейп слегка коснулся его руки. – Я сказал Вам, что не был хорошим парнем. Никогда не был. Но когда я сейчас сказал «грязнокровка», я хотел показать, как думал тогда. Не сейчас. Действительно.

Гарри не смог сказать ни слова, только кивнул. Слезы пытались брызнуть из глаз, но он стиснул зубы и попытался загнать их назад.

– Поттер, я не хотел причинить Вам боль, извините, – словно издалека услышал он извиняющийся голос Снейпа. Ему было нужно некоторое время, чтобы восстановить самообладание.

– Пожалуйста, сэр, продолжайте, – сказал он, когда опять смог думать.