Счастливые девочки не умирают - [26]

— Ты не знаешь, где мои трусы? — спросила я, оглядывая комнату.

— Никто не знает! — заржал Дин. — Ты полночи без трусов бегала!

Дин изобразил происшедшее в комическом свете, как один из приколов, которыми запомнится эта улетная вечеринка. Один из пацанов, с азартом пересказывал Дин, вдруг среди ночи заявил, что едет домой, а утром его обнаружили в машине перед гаражом — чувак уснул за рулем, даже не вставив ключ зажигания. А другой забыл положить ветчину на бутерброд и жевал пустой хлеб с майонезом. Ржака, да? А Тифани так развезло, что она полночи расхаживала по дому без трусов!

Пока я спала, моя жизнь круто изменилась, однако Дин взирал на меня с таким видом, будто мы с ним заодно. Принять его версию событий вместо моей было так соблазнительно, что я не устояла… ведь правда была чудовищной.

Дин выдал мне полотенце и показал, как пройти в комнату для гостей. Там, на полу возле комода, валялись мои огромные трусы, скомканные в шарик. Я подняла их и сунула в сумку, не обращая внимания на кровавые пятна.

Глава 5

— Что, никто не хочет? — Главный редактор «Женского», держа в руках поднос с миндальными пирожными, медленно обошла красиво исхудавших подчиненных, настойчиво, но безуспешно предлагая попробовать угощение.

— Мне нельзя сахар, — сказала я в свое оправдание.

Пенелопа «Лоло» Винсент со звоном поставила поднос на стол и плюхнулась в кресло. Снисходительно взмахнув в мою сторону пальцами с багрово-красными ногтями, она бросила:

— Ах да. У тебя же свадьба.

— Ну ладно, придется мне! — вызвалась Ариэль Фергюсон, ответственный редактор, очень милая девушка в платье сорок второго размера, наивная, как трехлетний ребенок. Она стянула ядовито-розовое пирожное с подноса. Господи, Ариэль, мысленно вздохнула я, это ведь для тех, кого Лоло хочет спасти от анорексии.

Лоло с ужасом наблюдала, как Ариэль старательно пережевывает двести пустых калорий. Все затаили дыхание, с тревогой поглядывая на нее.

— Объедение, — улыбнулась Ариэль.

— Та-а-ак! — клекотнула Лоло, как растревоженная мать-орлица. — Начнем. Что вы мне приготовили? — Она всадила в пол длиннющую шпильку своих плетеных сандалий и повернулась в кресле ровно на полдюйма, взяв Элеонор под прицел. — Такерман, начинай.

Элеонор изящным жестом откинула белокурые волосы с плеч.

— На днях мы с Ани разговорились о ее подруге, которая работала в финансах. Так вот, оказывается, даже в наши дни сексуальные домогательства в этой сфере — скорее правило, чем исключение. Правда, Ани? — Элеонор повернулась ко мне, ища подтверждение своим словам. Я улыбнулась ей, но не сразу, после чего она продолжила: — Значит, мы с Ани говорили, что благодаря огромной разъяснительной работе люди стали относиться к проблеме сексуальных домогательств серьезно. И это правильно. С другой стороны, мы слишком принципиальны и зачастую видим ситуацию в черно-белых тонах. А ведь похабные анекдоты — в том числе придуманные женщинами — огромная часть поп-культуры. Они находят отражение в том, как мы общаемся и шутим, и размывают границы того, что мы, женщины, считаем приемлемым, а что — нет. В общем, как понять, что позволительно на рабочем месте, а за что могут и посадить? Я бы хотела исследовать эту тему, разобраться, что в 2014 году считается сексуальным домогательством… во времена, когда не осталось ничего святого.

— Великолепно, — зевнула Лоло. — И какой заголовок?

— Ну… что-нибудь вроде «Сексуальные домогательства — взгляд из 2014 года»?

— Нет, — отрезала Лоло, рассматривая ноготь.

— «О сексуальных домогательствах с юморком». — Лоло со смешком крутнулась в кресле.

— Тонко, Ани.

У меня на коленях лежал блокнот с крупно выведенным заголовком «О сексуальных домогательствах с юморком» и изысканиями по теме.

— Кстати, на днях выходит отличная книга, написанная гарвардским профессором социологии. Она о том, как поп-культура влияет на трудовую сферу. Можно приурочить статью ко дню ее публикации.

Гранки покоились на моем столе. Я выпросила их у издателя, чтобы ознакомиться с содержанием книги прежде, чем подам идею начальнице.

— Отлично, — одобрила Лоло. — Сведи Элеонор с издателем и, если потребуется, будь на подхвате.

Жилка на лбу яростно запульсировала при словах «если потребуется». Порой мне кажется, что Лоло знает больше, чем говорит. Как можно не замечать, что Элеонор — бездарность, у которой нет ничего, кроме напора. Родом она из какого-то заштатного городишки в Западной Вирджинии, но стоило ей переехать в Нью-Йорк — и ее жизнь резко пошла в гору. У нас так много общего, что поначалу я никак не могла понять, отчего мы не ладим. Все просто: внутривидовая борьба. Мы обе рыли носом землю, чтобы добиться успеха, и страшимся, что здесь, наверху, не хватит места для нас обеих.

— Ну, — Лоло забарабанила пальцами по подлокотникам, — а что вы намерены предложить мне, миссис Харрисон Ани?

Я уселась поудобнее и представила Лоло запасной вариант, тот, который собиралась подать «на сладкое» после того, как ошарашу ее чем-нибудь основательным. Элеонор всегда зазывает меня к себе перед совещаниями с главредом, чтобы в общих чертах обсудить содержание будущего номера, которое не должно быть слишком заумным или слишком провокационным. Она подхватывает мою самую жирную идею и обставляет все так, будто бы я впустую билась над ней, пока не явилась она, Элеонор, и не сделала из дряни конфетку.