Счастливое старение. Рекомендации нейробиолога о том, как жить долго и хорошо - [155]
Синтии Кеньон удалось в два раза увеличить продолжительность жизни червя C. elegans посредством манипуляций с геном FOXO[788], который активировал механизмы клеточной уборки и укрепления здоровья клеток, обычно ухудшающиеся с возрастом. Похоже, в клетках есть своего рода часы, которые замедляют ход, но FOXO поворачивает этот процесс вспять. Кеньон объясняет это так:
FOXO можно представить себе как управляющего зданием. Может, он немного ленив, но он есть и присматривает за вверенным ему объектом.
Предположим, наш дом разрушается. Управляющий вдруг узнает, что надвигается ураган. Но сам он при этом ничего не делает. Он берется за телефон (совсем как FOXO – за ДНК) и вызывает кровельщика, стекольщика, маляра, паркетчика. Все они приходят и укрепляют дом. И после окончания урагана дом остается в гораздо лучшем состоянии, чем был бы при обычных обстоятельствах. Кроме того, дом дольше служит, даже если урагана нет. Так нам видится то, каким образом формируется способность к продлению жизни[789].
Обратите внимание: в условиях стресса ген FOXO генерирует сигнал, который активирует механизмы, улучшающие способность клетки защищать себя и устранять повреждения. Повышение содержания глюкозы в бактериальном рационе C. elegans всего на 2 процента полностью сводило на нет увеличение продолжительности жизни, и этот факт подчеркивает роль инсулина в долголетии. Обнаружив это, Кеньон сразу же перешла на низкогликемическую диету. «Я пробовала ограничить калории, – объяснила она, – но мне не понравилось постоянно испытывать голод, и через два дня я все забросила!»[790] Лучше всего придерживаться той диеты, которая подходит именно вам, иначе вам это будет трудно даваться. Через два года низкогликемической диеты Кеньон перешла на интервальное голодание, и придерживается его до сих пор, несколько раз в неделю пропуская ужины.
Исследовательница также обнаружила, что удаление части гонадной системы червей позволяет существенно продлить их жизнь[791]. Это согласуется с тем, что кастрированные мужчины обычно живут в среднем на 14 лет дольше некастрированных, хоть и похожих на них по всем остальным показателям. И чем моложе они были в момент кастрации, тем больше продлевалась их жизнь, в некоторых случаях до 20 лет[792]. Науке известно, что итальянские кастраты жили дольше своих современников. Связь между гонадами и старением еще не изучена. Очевидно, она включает в себя нечто большее, чем тестостерон (возможно, нечто более фундаментальное), поскольку у червей нет тестостерона (хотя, если подвергнуть их воздействию этого гормона, в нейронах происходят неблагоприятные изменения)[793].
Биология деторождения у человека тоже может содержать важную информацию о старении. К тому времени, когда у нас появляются дети, мы сами уже выходим из детского возраста, и у многих обнаруживаются признаки старения. Тем не менее мы даем жизнь младенцам – молодым, несморщенным человеческим существам без любых признаков старения. Как постаревший организм может порождать непостаревший? Изучив это на C. elegans, Синтия Кеньон обнаружила, что накануне оплодотворения происходит огромный всплеск клеточной уборки, в ходе которой яйцеклетка очищается от деформированных белков с возрастными повреждениями[794]. Остается открытым вопрос, происходит ли нечто подобное у людей. И если это так, то триггер, инициирующий клеточную уборку, вероятно, поможет остановить старение.
Возможно, вы думаете, что вместе с продолжительностью жизни повышается вероятность развития болезни Альцгеймера или рака или что жизнь хоть и будет долгой, но менее приятной. В прошлом и ученые думали так же. Сегодня же нам известно, что многие мутации генов и другие меры воздействия, продлевающие жизнь, приводят и к более позднему появлению возрастных заболеваний[795].
В 1961 году профессор анатомии из Института Вистара в Филадельфии Леонард Хейфлик столкнулся с трудностями в проведении экспериментов. Десятилетиями считалось, что человеческие клетки способны делиться бесконечно. Однако Хейфлик не смог добиться такого результата в лабораторных условиях. Он проанализировал возможные преграды: неподходящая температура или влажность, загрязнение образцов, проблема в подготовке клетки. Изучив внимательнее журналы опытов, Хейфлик выяснил, что только самые старые клетки прекращали делиться, тогда как в более молодых процесс продолжался.
Для того чтобы исключить возможность загрязнения, Хейфлик поместил старые и молодые клетки в одну стеклянную колбу – и только старые прекратили делиться. Впоследствии он документально подтвердил, что предел деления (или репликаций) человеческих клеток лежит в диапазоне от 40 до 60 (обычно приводят предел Хейфлика, равный 50 делениям)[796]. Ученый не выяснил причин существования этого предела, но предположил, что в клетках есть своего рода репликометр, своеобразный счетчик, который отслеживает, сколько произошло репликаций, а в случае превышения заранее установленной планки останавливает процесс. Поразительное открытие ученого заключалось в том, что, когда он заморозил образцы почти на пять лет, после оттаивания в них снова началась репликация, которая остановилась после 40–60 делений.
