Счастливчики с улицы Мальшанс - [14]

— Но ведь они уже добились повышения зарплаты и увольняли благодаря им меньше людей. они за каждого борются..

— Вот я посмотрю, как они за меня будут бороться. За меня! Какое мне я конце концов дело до всех! Я пятнадцать лет спину гнул, пока мастером стал! Только обзаводиться начали… Нет, пусть меня не трогают! А остальные как хотят… Ох, прямо сердце болит, дай-ка мне вон тот графинчик, с анисовой.

— Дорогой, ведь восьми ещё нет…

— Давай, давай! ворчит отец, — Это же для меня лекарство. Лучше любых пилюль. Давай…

Старик теперь «лекарство» в больших дозах принимает А на днях Клод зашёл. Он к нам не очень-то заходит. Это отец к нему бегает. А тут меня в другую комнату выгнали, но я, конечно, к замочной скважине.

— Вот что, Штум, — говорит Клод, — кончай дурака валять. А то тебе действительно по шее дадут, и правильно сделают.

— Ты о чём? — спрашивает отец.

— Не притворяйся, Штум. Пить брось. Когда ты тут дома пьёшь, дело твоё. Но ты уже два раза на завод приходил навеселе. Пока дирекция не знает, только ребята, кончай это дело. Будут нам потом тыкать: вон у вас мастера напиваются!

Отец смутился!

— Да это я случайно, Клод. Пойми, жизнь такая. Ночью, днём — всё время мысли, мысли. Ведь часа нет, чтобы быть спокойным за завтрашний день.

— Брось ты, IIIтум. Меньше бы пил, больше бы интересовался, что твои товарищи делают. Забился, как сурок в нору, только о себе и думаешь.

— Ну ладно, Клод, договорились. Кончаю. Всё. А как, ты думаешь, дальше будет? Я слышал, что восьмой…

— Я тоже слышал, все слышали. Мы уже предупредили дирекцию. Они хотели семьсот человек уволить. Мы требуем не больше трёхсот, да и этих с месячным пособием и чтоб их детей в детском саду оставили. Сейчас идёт борьба, а ты вместо помощи за воротник закладываешь…

— Так я да тебе говорю, Клод, жизнь такая, — отец оправдывается. — И Род ещё этот, негодяй, меня в гроб загонит.

Вот Род, это ты верно говоришь, Штум. Я б на твоём месте давно меры принял. Но опять ты сам виноват. Как ты его воспитываешь? Ремнём…

— А что он понимает, кроме ремня? — кричит отец.

Тут я тихо-тихо от двери в коридор и на улицу. Эти разговоры я не люблю. Пошлю я их когда-нибудь к чёрту и смотаюсь. Что, один не проживу? Проживу!

Мать только жалко…

Пошёл с ребятами кое-какими поболтать. Надо тоже нам банду сколотить вроде этих «висельников». А то они повадились к нам в район ходить. Беда, ребята у нас какие-то никудышные. Но человек десять всё-таки сколотил. Уговорил. Боюсь только, разбегутся они в случае чего.

Да ещё один тут завёлся, вроде Клода. Этакий Клод в миниатюре. У них, оказывается, есть на заводе из учеников какая— то молодёжная организация. Называют себя клуб «Металлист». Между прочим, Нис тоже там. Ну он понятно — ему нужно за кого-то выступать, А эти не только спортом занимаются. У них походы туристские. Летом лагерь организовали свой. Они, наверное, и политикой занимаются… Не говорят, конечно. Но ребята они дружные, ничего не скажешь. Почище «висельников» — один за всех, все за одного. Без всяких цепей и ножей обходятся. Помню, один вечер как-то организовали, арендовали Белый зал. Танцы, угощение, девчонок пригласили — у них в эту организацию девчонок принимают, — веселятся. А «висельники» не знали, думали, обычный вечер, припёрлись. Много — человек двадцать. И давай шуметь, к девчонкам приставать. Ну эти «металлисты» их так в работу взяли! Я думал, от «висельников» одни уши останутся. Ничего подобного, «Металлисты» дали им пару раз по морде, отняли ножи, кастеты и всех доставили в полицию вместе с «вещественными доказательствами». Чтоб всё по закону.

Вот они какие!

В полиции «висельникам» бока намяли и выпустили. А вечера «металлистам» запретили устраивать. Чтоб «не создавать ситуацию, могущую привести к нарушению общественного порядка». Так и написали в бумаге. Я сам читал её на дверях Белого зала.

Ну, а мы не побоимся нарушать общественный порядок. Я решил своих ребят проверить.

Три дня караулили одного «висельника» — у него девчонка в нашем районе живёт. Он к ней ходят вечерами, чтоб незаметно. Мы их поймали, когда он её после кино провожал. На первый раз ребята хорошо поработали. Когда мы разбежались, он ещё в сознание не приходил. Но всё-таки нас одиннадцать было, а он один. А если на равных? И потом надо ребят в настоящее дело втиснуть, пока ещё деликатничают: девчонку ту взяли и отпустили. Я предлагал обрить ей голову, как «висельники» делают. А ребята испугались. Ничего, привыкнут.

Ходил смотреть новый боевик. Он вообще-то не новый, но в нашем кино сегодня первый день. Называется «Двенадцать пуль в твоей шкуре». Там один профессиональный убийца — мастер метать ножи. У него под воротником, на спине, был нож прикреплён. Когда на него наставляли пистолет и приказывали стоять смирно и заложить руки за затылок, он выполнял команду, А потом молниеносно выхватывал из-за шеи нож и метал его во врага. Насмерть! Классно!

Надо мне тоже научиться так метать, Род-малютка! Род — смертельный бумеранг! Род — длинная рука!

Глава четвёртая «ЗОЛОТЫЕ ГОРОДА»

Я люблю свой кабачок «Чёрный фонарь». Люблю приходить туда, когда табачный дым уже затянул зал. Когда большинство столиков занято и стоит глухой гул голосов.