Счастливчик - [12]

— Дэвид опять будет помогать ему тренироваться?

Дэвидом звали супруга Мелоди, он был одним из двух городских педиатров.

— Он еще не решил. С тех пор как ушел Хоскинс, его вызывают намного чаще. Его это раздражает, но что он может сделать? Руководство пыталось взять на работу еще одного доктора, но это непросто. Не все жаждут работать в маленьком городе, особенно когда ближайшим больница расположена в Уилмингтоне в сорока пяти минутах пути. Так что теперь он работает намного дольше. Почти каждый день приходит домой не раньше восьми. А иногда даже позже.

Бет уловила нотки волнения в голосе Мелоди и попили, что подруга думает о романе на стороне — в своей измене Дэвид признался прошлой зимой. Бет знала достаточно, чтобы не развивать эту тему. Она решила, когда впервые услышала сплетни, что они будут говорить об этом, только если захочет Мелоди. А если нет? Ну и прекрасно. В конце концов, это не ее дело.

— А как ты сама? Встречаешься с кем-нибудь?

Бет скорчила гримасу:

— Нет. После Адама ни с кем.

— А с ним что случилось?

— Понятия не имею.

Мелоди покачала головой:

— Не могу сказать, что я тебе завидую. Я никогда не любила встречаться.

— Да, но у тебя это хотя бы хорошо получалось. А у меня ужасно.

— Ты преувеличиваешь.

— Нисколько. Но это и не особенно важно. Не уверена, что у меня есть на это силы. Надевать стринги, брить ноги, флиртовать, притворяться, что тебе нравятся его друзья. Все это требует жутких усилий.

Мелоди наморщила нос:

— Ты что, не бреешь ноги?

— Конечно, брею, — ответила Бет. Затем, понизив голос, она добавила: — По крайней мере периодически. — Она выпрямилась. — Но ты понимаешь, к чему я клоню. Ходить на свидания — это труд. Особенно для женщины моего возраста.

— Ой, не надо! Тебе даже нет тридцати, и ты сногсшибательно выглядишь.

Бет слышала эти слова достаточно часто, но все еще не привыкла к тому, что мужчины — даже женатые — часто вытягивали шеи, когда она проходила мимо. За первые три года преподавания она только один раз встречалась с отцом ученика. Во всех остальных случаях по вызову приходили матери. Она помнила, с каким удивлением рассказала об этом Нане пару лет назад, и Нана сказала: «Они не хотят оставлять тебя наедине со своими муженьками, потому что ты красива, как сладкая тыковка». Нана всегда своеобразно выражала свои мысли.

— Ты забываешь, где мы живем, — возразила Бет подруге. — Здесь не так много одиноких мужчин моего возраста. А если они и одиноки, то не просто так.

— Это неправда.

— Быть может, в большом городе все иначе. Но здесь? В этом захолустье? Поверь мне. Я прожила здесь всю жизнь, и даже когда училась в университете, ездила домой на пригородном поезде. В тех редких случаях, когда меня приглашали на свидания, мы встречались два или три раза, а потом мне больше не звонили. Не спрашивай почему. — Она махнула рукой: — Да это и не имеет значения. У меня есть Бен и Нана. Я же не живу одна в окружении дюжины кошек.

— Нет. У тебя есть собаки.

— Не мои собаки. Собаки других людей. А это большая разница.

— О да! — фыркнула Мелоди. — Большая разница.

Во дворе Бен тащился за остальными с водяным пистолетом в руках, изо всех сил пытаясь не отставать, но вдруг поскользнулся и упал. Его очки упали в траву. Бет уже научилась не вскакивать с места и бежать проверять, все ли в порядке. В последний раз, когда она попыталась помочь, сын явно смутился. Он шарил руками по траве, пока не нашел очки, вскочил и снова побежал.

— Они так быстро растут, да? — произнесла Мелоди, перебив мысли Бет. — Я знаю, все так говорят, но это правда. Я помню, как об этом мне говорила мама, а я думала, что она не представляет, о чем вообще ведет речь. Не могла дождаться, пока Зак станет чуть старше. Еще бы, тогда у него были колики и больше месяца я спала по ночам всего пару часов. А теперь наши дети уже переходят в средние классы.

— Пока нет. Остался еще целый год.

— Знаю, но все равно нервничаю.

— Почему?

— Знаешь… это трудный возраст. Дети подходят к тому этапу, когда начинают понимать мир взрослых, но сами еще не настолько зрелые, чтобы справиться со всем, что происходит вокруг. Прибавь к этому все соблазны и то, что они перестают слушаться тебя так, как раньше, и юношеские капризы, и я первая сознаюсь в том, что отнюдь не жду этого момента. Ты же учитель. Ты знаешь.

— Вот почему я преподаю во втором классе. Правильный выбор. — Мелоди притихла. — Ты слышала про Эллиота Спенсера?

— Ничего особенного не слышала. Я же теперь отшельник, ты забыла?

— Его поймали на продаже наркотиков.

— Он ведь всего на пару лет старше Бена!

— И даже не получил еще неполное среднее образование.

— Вот теперь и я занервничала.

Мелоди закатила глаза:

— Не стоит. Если бы мой сын был хоть немного похож на Бена, я бы не видела повода нервничать. Бен — славный мальчик. Он всегда вежливый, добрый, всегда первым бросается на помощь младшим. Он умеет сочувствовать. Но мой сын все же Зак.

— Зак тоже отличный малый.

— Я знаю, что так оно и есть. Но с ним всегда было сложнее, чем с Беном. И он больше склонен подражать другим, чем Бен.

— Ты видишь, как они играют? Мне кажется, это Бен всем подражает.