Счастливчик Рид - [51]

Выпрямившись, Рид выглянул из-под ветвей и задумался - кого бы он предпочел из этих двоих: мягкую и покладистую Селестину или взбалмошную и резкую Терезу? Обе были по-своему очень красивы.

- Все равно, что выбирать между ангелом и бесом, - усмехнулся Счастливчик – С одним слишком спокойно, а с другим слишком опасно. А самое обидное - обеим от меня нужно вовсе не то, о чем я думаю, - он поджал губы, отчего улыбка приняла грустное выражение.

Наемник снял пояс с саблей и дагой и положил рядом, проверил пистоли – все в порядке. Это хорошо. В свете последних событий – нельзя даже представить, когда именно понадобится оружие, так что Счастливчик предпочел перестраховаться. Закончив с проверкой, он растянулся на плаще – не очень удобно, но привычно. Благо ночь выдалась не слишком холодной. Еще бы обойтись без непрошеных гостей.

Впрочем, Рид спал чутко, а взведенная пистоль в его руке обеспечила бы радушный прием любому, кто попытался бы подкрасться к ним в темноте. В таких случаях, Счастливчик предпочитал сначала стрелять, а уже потом узнавать, что да как.

Прикрыв глаза, Рид позволил себе расслабиться – после всего случившегося ему тоже нужен отдых. Хотя бы чуть-чуть. Эти проклятые молитвы и звон колоколов чертовски утомляли….

В какой-то момент Селестина что-то забормотала во сне и повернулась на бок, прильнув к спутнику.

“Опасно играешь, детка!”

Рид вздрогнул и распахнул глаза. Ее прекрасное лицо оказалось совсем близко. Он чувствовал ее дыхание, оно приятно щекотало щеку. Сердце мужчины на миг замерло, предательски дрогнуло, а потом вновь забилось, но уже чаще.

- Один – ноль в пользу ангела, - расплылся в улыбке Счастливчик. – Этой заносчивой ведьме стоило бы поучиться у тебя.

Собрав всю свою волю в кулак, Рид попытался не пялиться на девушку. Безуспешно. Мужское естество давало о себе знать, так что пришлось применить еще один верный способ. Превыше любви к женщинам и выпивки, Счастливчик ставил лишь одно – золото. Достав из кармана одну монету, он покрутил ее между пальцев, наслаждаясь тусклым блеском.

- Ни одна красотка не сравнится с твоим очарованием, малышка, - прошептал наемник, пряча монету обратно. – На тебя я смогу купить столько любви, сколько захочу. И не только!

И это было чистейшей правдой, ведь под словом “любовь” наемник понимал вовсе не трепетные и нежные чувства между мужчиной и женщиной, а нечто более материальное. То, что успешно продается и покупается в любом порту или кабаке. В чем-то большем Рид не нуждался. Он всегда жил одним днем и никогда серьезно не планировал свое будущее. Мечты – непозволительная роскошь для того, кто ест с меча.

К тому же – следовало трепетно относиться к Селестине – если она передумает рисовать карту и заупрямится, придется ее пытать, а этого Рид не любил. Он не выносил женских слез, а одна лишь мысль о том, что ему придется навредить столь невинному и чистому существу, как спящая рядом девушка – претила Счастливчику.

Впрочем, если нужда все-таки припрет, придется импровизировать. Поэтому не стоило слишком уж привязываться к Селестине: смазливые мордашки сгубили не одну сотню хороших парней, и Рид не планировал пополнять их число. В монастыре из-за нее он едва не погиб, и теперь, если придется выбирать, он выберет себя.

* * *

Когда первый робкий луч солнца скользнул по его лицу, Счастливчик недовольно заворчал. За никудышно короткий остаток ночи он практически не отдохнул – сначала какой-то филин вздумал охотиться, и битый час оглашал все вокруг своим монотонным уханьем, потом неподалеку прошествовала семейка кабанов, а перед самым рассветом треклятые птицы начали голосить на несколько ладов.

Рид никогда не был поклонником переливчатых трелей, поэтому всерьез вознамерился пристрелить возмутителей его спокойствия, ежели те не соблаговолят заткнуться в самое ближайшее время.

Так бы оно и случилось, но Селестина вдруг начала дергаться, словно ей снился кошмар, а когда Счастливчик попытался утихомирить ее, то получил локтем по носу и едва не лишился глаза.

“Какого черта?!”

Девушка билась, словно в каком-то припадке и так продолжалось до тех пор, пока Рид, наконец, не сгреб ее в охапку. Он ласково звал ее по имени, просил успокоиться, а про себя подумывал, не связать ли ее от греха подальше. Но все обошлось – Селестина вскоре успокоилась, но намертво вцепилась в руку Счастливчика, и не выпускала ее до сих пор. А еще она назвала его полным именем, но так и не открыла глаза.

Вот и усни при таком раскладе.

- Черт знает что, - пробурчал Рид.

Начавшее свой путь солнце медленно поднималось над горизонтом и его лучи, нежно касаясь листьев кустарника, заставляли росу на них сиять россыпью драгоценных камней. Чудесное было бы зрелище, если бы лошадь не вздумала пощипать травку чуть в стороне.Она сделала несколько шагов в сторону и куст, к которому было привязано животное, дернулся.

“Твою мать, - успел обреченно подумать Рид за миг до того, как сотни холодных капель сорвались с листьев и полетели прямо на него”.

Что сказать – сон улетучился мгновенно, прихватив с собой и хоть сколь-нибудь позитивное настроение.