Счастливая невеста - [15]

Уложив последние вещи, девушка надежно спрятала драгоценности в маленькую сумочку, которую можно будет повсюду носить с собой.

«Нельзя подводить маму и папу, — проговаривая это, Мойра словно убеждала саму себя. — В этом предприятии мои личные желания не в счет».

* * *

Около четырех вечера графиня постучала в дверь Мойры.

Девушка обрадовалась, что та пришла проститься с ней перед отъездом. Она будет очень скучать по матери.

— Ты уже собралась, милая? — спросила графиня, с нежностью глядя на дочь.

— Да, мама.

— Отец просил зайти к нему перед отъездом.

— Ты сказала папе?

— Да, сказала. Он воспринял это известие спокойно. Твой отец не привык выставлять чувства напоказ.

Мойра кивнула. Граф легко раздражался, а вот любовь и заботу показывал редко. Графиня же, напротив, не умела скрывать своих чувств. Особенно когда речь шла о ее любимых детях.

— Я не должна повторять, что рассказывать в Лондоне о наших затруднениях ни в коем случае нельзя? — неуверенно начала она.

— Разумеется, мама.

— Если пойдет слух, что мы в беде, наше имя будет запятнано и перед нами захлопнутся двери приличных домов. Это погубит твои шансы найти со временем хорошего супруга…

— Мама! — воскликнула Мойра, заливаясь краской.

Графиня, однако, приняла смущение дочери за признак скромности.

— Дорогая, однажды ты выйдешь замуж. Времени еще предостаточно, и надеюсь, что, когда этот день наступит, мы будем в гораздо лучшем положении.

Графиня крепко обняла дочь и погладила ее волосы.

— Не переживай о том, что происходит здесь, — прошептала она, — поезжай с нашим благословением. Кто знает, может быть, это твоя последняя возможность приятно провести время, и ты не должна ее упускать.

Мойра тихо заплакала на маминой груди. От графини едва слышно пахло лавандой и накрахмаленным хлопком. Ей будет не хватать этих родных, успокаивающих запахов.

— Я должна поспешить к отцу, — сказала девушка, покидая комнату. — Очень хочется увидеть его, пока мы не уехали.

Шагая по коридору к спальне отца, Мойра испытывала благоговейный страх.

Она открыла дверь и обнаружила, что в комнате царит темнота: тяжелые занавеси были задернуты, и сквозь них пробивалась лишь тонкая полоска света.

Отец спал, но Мойра решила его разбудить.

— Папа, папа, — тихо позвала она.

— Что такое? — пробормотал он сквозь сон.

— Мы скоро уезжаем в Лондон. Я пришла попрощаться.

В этот миг открылась дверь и в комнату вошел Юэн.

— Это ты, Юэн?

— Да, отец.

— Ты тоже пришел попрощаться?

— Да, я обещаю, что вернусь и все изменится к лучшему.

— Не понимаю, как это может статься, — вздохнул граф, — но поезжайте с моим благословением. Пусть хранит вас Господь, и поскорее возвращайтесь, сынок.

Он протянул руку и крепко сжал ладонь сына. У Юэна навернулись слезы на глаза: на этот раз лорд Стрэткэррон расчувствовался как никогда.

— Прощай, отец! — воскликнули Юэн и Мойра.

— Прощайте.

Внизу все шумели и сновали взад-вперед, как в муравейнике. Рэнкин отдавал приказания лакеям, те выносили чемоданы к ожидающему экипажу. Кухарка сунула Мойре корзинку с провизией.

— Здесь немного, — сказала она, — несколько овсяных лепешек и сыр. Пара яблок и немного сушеной свинины.

Мойра никогда не уезжала дальше Эдинбурга и никогда не выходила в открытое море.

Наряду с приятным волнением девушка испытывала легкое беспокойство.

Забравшись в коляску и оттуда глядя на замок, Мойра старалась запомнить каждую деталь стен и башен Лендока, ибо не знала, когда увидит их вновь.

— Готова, сестричка? — спросил Юэн, ухватившись за стенки экипажа.

Лошади медленно двинулись вперед, и коляска тронулась с места.

Мойра, ничего не видя от слез, махала рукой из окна, пока упряжка не достигла ворот.

— Прощайте, папа и мама, — прошептала она. — Когда мы увидимся в следующий раз, у нас будут средства, чтобы спасти имение.

— Да, но только цыплят по осени считают, — угрюмо проворчал Юэн. — Мы не можем знать, что нас ждет впереди.

Мойра пристально взглянула на брата: тот был бледным и не отрывал взгляд от дороги перед собой.

— Что ж, наш путь начался.

— Как думаешь, мы добьемся успеха? — робко спросила Мойра.

— Обязаны добиться. Это уж точно.

— Как мы будем искать этих супругов?

— Могу поспорить, что у Каннингемов много знакомых. Ты говорила о вечеринках. Так вот, мы, несомненно, будем на них изюминкой, свежей кровью. Каннингемы захотят показать нас своим друзьям. Будь готова почувствовать себя музейным экспонатом или зверем в зоопарке, Мойра. Но мы должны вынести это с честью.

Мойра внимательно пригляделась к брату. Он был довольно красивым, но не очень общительным молодым человеком. Мужская компания была для него куда приятнее, а женщины, за исключением Мойры, казались ему бездумными пустышками.

— Тебе придется научиться вести светские беседы, Юэн, и не грубить юным леди, с которыми ты будешь знакомиться. Они привыкли к лондонским манерам, а не к повадкам неотесанных горцев.

— Послушать тебя, так я просто пещерный медведь какой-то. Обещаю: я ни на секунду не забуду, что надо вести себя наилучшим образом. В этом можешь не сомневаться.

— И танцевать будешь?

— Если придется.

Мойра заметила, что брат говорит сквозь зубы, и сочла за благо переменить тему.