Счастье на продажу - [2]

— Такой светленький… Ты чего на меня так смотришь? — спросил Рома настороженно. — Ой, не только не говори, что я увел у тебя кавалера! — шутливо отмахнулся. — Дорогая, — заметив, как к моим глазам снова подступают слезы: на этот раз от моей неспособности отличать гея от натурала, мягко заговорил Рома, — только не плачь. Подумай сама благодаря твоей неразборчивости мы и стали друзьями.

— Ага, — всхлипнула я и потянулась к бутылке, чтобы заново наполнить свой стакан.

Рома не стал мне мешать, наоборот: после меня Jack Daniels оказался в его руках — мой друг, не став мелочиться, отпил из горла.

А ведь мы действительно познакомились, как раз благодаря тому, что я абсолютно не разбираюсь в людях.

Это случилось в клубе.

Попивая коктель возле барной стойки, я наткнулась взглядом на симпатичного и, главное, одинокого юношу: он сидел на высоком стуле, сгорбившись и с грустью смотрел в содержимое своего стакана.

А так как я недавно поссорилась со своим бывшим парнем — Сергей в очередной раз заявил, что мы расстаемся, я вместе с выпивкой направилась к красавчику.

Рома, признаю, красавчик: высокий, со спортивной фигурой — он скорее жилистый, нежели накаченный, к тому же кареглазый брюнет. Ну, просто модель, сошедшая с глянцевой обложки журнала.

Да и одет он был с иголочки — доказательство того, что денег у этого парня достаточно.

И такое чудо сидит в одиночестве и грустит… естественно я, очень добрая и слегка пьяноватая, решила составить ему компанию.

— Привет.

— Привет, — безразлично отозвался он, даже не посмотрев в мою сторону.

У меня было слишком паршивое настроение, чтобы играть в вежливых и милых людей. И судя по выражению лица этого парня, то и у него тоже.

— Ладно, — протянула. — Я Ангелина. Меня бросил парень.

— А — Рома. И меня тоже.

Минуту у меня ушло на то, чтобы осознать значение словосочетания "и меня тоже", а потом до меня наконец дошло…

— О, — простонала и хлопнула себя по лбу. — Пожалуйста, не говори, что ты гей. Только я могла выбрать их всех присутствующих здесь объектов мужского пола гея и подкатить к нему.

Рома же весело смотрел на меня, подперев рукой щеку. Затем улыбнулся, хлопнул по спине ободряюще и обратился к бармену:

— Дайте пожалуйста четыре шота текилы. И сангритту.

Так и началась наша дружба.

— Эй, — на кухню, где я допивала остатки белого вина, заглянул Рома, — ты готова?

— Да, — я кивнула и поставила бутылку на стол. — Готова.

Черт, а волнуюсь, как перед настоящей свадьбой!

Уже, когда я закрывала входную дверь, а Рома стоял поблизости, тихо трелькнул телефон. Друг достал его из кармана пиджака. Прочитал смс-ку, нахмурился и вернул мобильник на место.

— Стас? — сразу догадалась я.

Бывший, почти бывший дружок Ромы все никак не оставит его в покое… на протяжении отношений, длившихся год, а этот срок довольно большой для такого гуляки, как мой жених, они постоянно ссорились, потом мирились, а потом снова ссорились. Наконец, Роме все это надоело и он порвал с ним, вот, только Стас до сих пор отказывается принять разрыв.

— Да. Написал о том, как он жалеет и о том, как он меня любит… Бла-бла-бла, — передразнил Рома и подал мне руку. — Но это все не важно. Ведь я сегодня женюсь, — и расплылся в широкой добродушной улыбке.

Я хмыкнула и поинтересовалась, беря его за локоть.

— На самой красивой женщине в мире?

— Хотел бы я тебе соврать, но не могу… — и у Ромы вырвался притворный тяжелый вздох. — Вот, тебе я врать не умею.

Мне осталось лишь усмехнуться в ответ.

Врет и не краснеет же.

Как бы мне так научиться?

Автомобиль остановился напротив Загса: невысокого бетонного здания, выкрашенного в белый цвет. Оно выглядело таким унылым и хмурым, что нагоняло тоску, нежели радость от предстоящего брака. И если бы рядом не располагался парк, зеленеющий и цветущий, мое настроение обещало упасть еще ниже той отметки, которой оно достигло, когда я увидела в окне машины ждущих родственников Ромы.

— О, нет… они уже здесь, — тихо застонала, пряча лицо в ладони так, чтобы накладные ресницы не отклеились и тушь не размазалась.

Очень, кстати, сложно страдать и одновременно с этим пытаться сохранить достойный вид.

— Просто сделай вид, что ты счастлива, — отозвался мой муженек, отстегивая ремень безопасности.

Я уже сбилась со счета, сколько раз за этот прекрасный день он повторил данную фразу.

Конечно, я сделаю вид, что я счастлива — мне очень греет душу возможность остаться жить в Европе.

— Вот, и молодец, — словно прочитав мои мысли, Рома выбрался из машины первым, открыл заднюю дверцу и помог мне выбраться.

В пышном, довольно тяжелом платье, подол которого приходилось приподнимать при ходьбе, я чувствовала себя мало того, что очень неуютно, так еще впридачу неуклюжей. И это еще не учитываю туфель на высоченной шпильке, купленные моим любимым другом.

— Лина, иди нормально, — прошипел мне на ухо Рома. — Ковыляешь, как цапля.

С удовольствием бы посмотрела, как он сам бы на них поковылял. Жалко, что обувь тридцать седьмого размера, а не сорок первого, как у тебя. Иначе сразу же бы поменялись.

— Ой, дорогие мои! Как я рада вас видеть! — навстречу нам бросилась невысокая полноватая женщина в светлом костюме. Собственно, это Ирина Григорьева — мама Ромы.