Счастье любит тишину - [6]

Это все прекрасно и необычайно мило, но ее глаза!!

Он обалдел, когда заглянул в ее глаза!

Большие, какие-то блюдца прямо, а не глаза, светло-зеленые, цвета молодой весенней травы, с такими веселыми чертиками природного задора и жизнерадостности, скачущими в них, и чудными, непонятными отсветами огоньков, словно две лампадки горят где-то в их глубине.

Он смотрел прямо ей в глаза и не мог оторваться.

И тут она сама сжала его ладонь посильней и, придерживаясь за его руку, передвинулась, села на пол и улыбнулась…

У Костромина от этой ее улыбки горло перехватило и сердце, очнувшись от обморока, бухнуло внутри – на щечках у девушки появились две потрясающие ямочки, а выражение лица стало совсем уж юным и веселым.

«Господи! – расстроился моментально Юрий. – Сколько же ей лет-то? Шестнадцать, что ли?»

– Конфуз вышел, правда? – спросила девушка и вдруг задорно, звонко рассмеялась. – Я пришла на собеседование с самим генеральным директором! – принялась объяснять она весело. – Боялась, прямо жуть! Испереживалась, готовилась, – она осторожно вытащила свою ладонь из его руки и, доверительно наклонившись поближе, поделилась: – Ночь не могла спать, так волновалась. – Отстранилась и снова легко рассмеялась – А тут эта глупая коробка! Я на нее налетела, сама как-то удержалась на месте, прямо «как лист перед травой» замерла, а папку выронила, пока руками махала, ловя равновесие, ну и разлетелось все. – И вдруг спросила: – А вы на коробку не налетели? – И посмотрела на него вопросительно.

Костромин продолжал рассматривать ее и вдруг сообразил, что она его о чем-то спросила, и… и как-то вернулся в реальность – сердце забухало недовольно, отчитывая за заморочки странные, мысль выстроилась в рабочее состояние, а действительность потекла дальше своим ходом.

– Что? – переспросил он девушку.

– Я говорю, вы вот не споткнулись о коробку. Я не слышала, – повторила она вопрос.

– У меня хорошая реакция, – улыбнулся он ей и спросил: – Сколько вам лет?

– Двадцать два, – четко ответила девушка Варвара Добродеева, как отрапортовала прапорщику на плацу, и снова задорно рассмеялась: – Меня часто про возраст спрашивают! Я без паспорта и не хожу, так получилось, что выгляжу как школьница.

– Двадцать два – это очень хорошо, – серьезным тоном заверил он ее, а потом улыбнулся и предложил: – Давайте-ка я вам помогу собрать все это.

В этот момент за его спиной раздался легкий скрип открываемой двери, звук удара, мат раскатистым мужским баском, за которым последовал неласковый вопрос, грозным тоном:

– Что тут за хрень?!

– Да вот, – повернув голову на голос, весело ответил Костромин хозяину данного учреждения, вошедшего в свою приемную из коридора и, так же как они с барышней до него, столкнувшегося в буквальном смысле с коробкой с канцеляркой на пороге, – девушка пришла к тебе на собеседование, Антон Михайлович, но встретилась с препятствием в виде коробки и рассыпала свои работы. Собираем.

– Да? – поутих в возмущении Гондаров, подошел к столу поближе и уточнил: – А я назначал собеседование?

– Назначали, – вывернув неудобно голову, чтобы видеть его, уверила Варвара.

– Точно, назначал, – вспомнив, удивленно посмотрел он на девушку и снизошел: – Ну, тогда надо посмотреть, что у вас там.

Нагнувшись, всмотрелся в какой-то лист на полу у его ноги и вдруг поддернул штанины вверх, присел рядом с Костроминым на корточки.

– Ну-ка, ну-ка, а это что такое? – совсем другим, заинтересованным тоном произнес Антон Михайлович, поднял лист с пола и принялся внимательно его рассматривать.

– Это эскиз законченного объекта, – пояснила Варвара Добродеева.

– Да вижу, что эскиз, а полное изображение есть? – поинтересовался Гондаров.

– Конечно! – уверила девушка, огляделась, поперекладывала листы на полу, встала на корточки, дотянулась до одного из них, улетевшего под спинку секретарского стола, достала и, снова сев на пол, протянула: – Вот!

Дверь скрипнула, послышался очередной звук удара, крепкое словцо, сказанное женским голосом, после чего пострадавшая с жарким любопытством свидетельницы преступления поинтересовалась:

– А что у вас здесь происходит?

Гондаров и Костромин переглянулись, поднялись, повернулись и на пару посмотрели на появившуюся на пороге девицу в мини-юбке и на огромных каблуках, таращившуюся на них с нескрываемым интересом.

– А что происходит? – беспечным тоном повторил вопрос Гондаров и, наигранно ища поддержки в лице Костромина, посмотрел на него с удивлением и продолжил: – По-моему, все в порядке: телефон разрывается от звонков, на пороге стоит коробка с канцелярией, посетители ползают по полу, а секретаря нет!

– Ой! – пискнула девица, только тут оценив происходящее, и принялась активно оправдываться: – Я ж только на минутку! Вы ж сами сказали, Антон Михайлович: никаких личных разговоров по телефону в приемной, вот я и вышла. А курьер меня прямо возле двери остановил, спрашивает: куда коробку поставить, я и сказала, куда хочешь, вот он и поставил…

– Синеокова, – перебил ее уставшим тоном начальник и тяжко вздохнул: – А окромя экзотической русской фамилии у вас что-нибудь выдающееся еще имеется? Ну, там профессионализм и навыки работы секретарем, хоть какая-то ответственность? Заметьте, про трепет перед начальством и опасение вылететь к чертовой матери с волчьим билетом с работы я уже и не говорю.