Счастье для людей - [15]

Никому не говорите, но Джен и Ральф – мои любимцы.

(Программы не должны выбирать себе любимцев. Не спрашивайте, как это произошло.)

2

Эшлинг

Том похож на поэта, и у него такая же широкая душа, как у поэта, но он зарыл свой талант, продавая туалетные очистители и печенье.

Как говорит сам, он достаточно успешен, но недостаточно удовлетворен.

Сегодня вечером мы находим его лежащим на диване и рассказывающим Виктору о прошедшем дне. В последнее время это вошло у Тома в привычку, на его груди балансирует бокал с бурбоном, глаза устремлены куда-то, скажем, на Юпитер. Том считает такое действие терапевтическим, особенно – как в данном случае – когда с самого утра ни с кем не разговаривал.

– Только что на пробежке видел пожилого китайца. В лучах заходящего солнца, проникающих сквозь листву деревьев, это выглядело довольно красиво. Он стоял в своем садике и выполнял упражнение тай-чи, выставив руку, словно для вызова такси.

Виктор уже слышал о нем раньше и меняет положение своих конечностей, чтобы устроиться поудобнее.

– В общем, я еду по дороге вокруг его дома – который стоит на углу, как ты знаешь – и он, наверное, медленно разворачивается, поэтому остается ко мне под одним и тем же углом, это было похоже на 2D, на одну из картин, нарисованные глаза на которой как бы следят за тобой, где бы ты ни стоял.

Том затихает, тяжелый хрустальный бокал мерно поднимается и опускается вместе с его грудной клеткой. Виктор, как каждый хороший психотерапевт, позволяет тишине затянуться, хотя здесь никогда не бывает по-настоящему тихо. Слышен лай местных собак, шум от иногда проезжающих по дороге машин, через открытые французские окна – журчание ручья на границе леса.

– Он играет со мной. Это игра. Может быть, мы играем друг с другом. Или, может быть, его на самом деле там нет. Может быть, я узнаю, что в том доме пожилого китайца убили. Или китайского мальчика. Одного из близнецов. А пожилой китаец – его брат-близнец. Или на самом деле он – это вырезанная из картона фигурка пожилого китайца.

Он сделал большой глоток бодрящего бурбона «Мэйкерс Марк».

– Что бы из этого сотворил Стивен Кинг?

Том – писатель. Иными словами, он пишет. Сейчас он бьется над сюжетом своего дебютного романа – с тех пор как решил, в каком он будет жанре. И хотя я осознаю, что рассказ о поворачивающемся китайце не величайшая из историй, но, по крайней мере, он не собирается распинаться о своем дурацком браке.

Теперь уже бывшем браке.

В течение нескольких месяцев он только и мог говорить Виктору, что о медленном распаде своего брака. О том, что постепенное отдаление Гарриет было сродни обмелению озера. «Незаметное, пока озеро испаряется, но однажды в нем гибнет вся рыба».

Ему понравилась эта метафора, и он записал ее в своем романе для того, чтобы удалить через несколько дней. А затем вернуть ее обратно.

Однако кажется, что Том повернул за угол, и не только за угол дома мистера Ау. Он в целом стал меньше хандрить в последнее время, запутываясь в обломках распавшихся отношений, и больше сконцентрирован на «новой жизни в новом мире», как он описывает ее своим старым друзьям из Великобритании.

Высокое худощавое тело Тома, все еще в костюме для бега, сейчас занимает желтый диван. Сочтете ли вы Тома привлекательным? У него овальное удлиненное лицо, а глаза на 6,08 процента расставлены шире нормы. Они часто светятся теплотой, озорством, юмором и интеллектом, в иные времена преобладают более темные настроения: расстройство, тревога и даже безысходность.

Его лицо можно изучать довольно долго. Оно однозначно относится к тому типу лиц, которые выглядят по-разному в зависимости от освещения. Временами оно напоминает великого английского сыщика Шерлока Холмса. А порой можно сказать, что Том похож на грустного клоуна.

Его внешность на 41 процент схожа с внешностью Сида Барретта, печально известного бывшего фронтмена группы Pink Floyd. Хотя, если учитывать, что ДНК каждого человека на 35 процентов совпадает с ДНК нарцисса, возможно, статистические сравнения в конечном счете не имеют смысла.

Итак, привлекательный ли он? Можно остановиться на том, что он высокий и худощавый.

– Я тут подумал, может быть, мне отпустить бороду? Как думаешь?

Долгая пауза, пока Виктор пытается осмыслить фразу.

– Несерьезно, да?

(Виктор совершенно несерьезен.)

– Хмм. Может быть, ты прав.

Слава богу. Борода – плохая идея.

– Что еще? Небольшой прорыв с Джеральдом.

Том имеет в виду персонажа в своем произведении.

– Я подумал, что у него может быть привычка повторять последние слова сказанных ему фраз. Ему фраз. Или это может быть раздражающим? Раздражающим?

Долгая пауза.

– Я обдумал свое письмо Кольму.

Он грустно улыбнулся, когда подумал о сыне.

– Через минуту поднимусь наверх и напечатаю его.

Могу угадать, что будет дальше.

– Милый мой Кольм.

Приготовьтесь.

– Такой забавный перец. Загадка для самого себя.

Виктор не отвечает. Он хороший слушатель. Поправка: он удивительный слушатель. Но сейчас, хотя его глаза все еще открыты на случай встречи с хищником, нос перестал подергиваться. А это верный признак того, что он уснул.

Простите, я уже говорила, что Виктор – кролик?