Сцены из лагерной жизни - [3]
— Не прощупывается. Рана слишком глубокая… — констатирует докторша и, ни на кого не глядя, идет к вахте. За ней плетется дежурный.
Зеки дружно чертыхаются им вслед и судачат о происшедшем. Всех интересует, сколько лет накинут Игорю. Солнце почти в зените.
«Ату его!»
Январь восемьдесят четвертого года. Уральский лагерь. Развод на работу. Лютый мороз с ветром, все спешат выйти на объект и добежать до будки. Впереди почему-то возникает заминка, бригады стоят, мат и проклятия нарядчику и всему свету. Некоторые зеки вытягивают головы и выходят из строя. В чём дело?
Выгоняют самого ярого отказчика от работы, Жору Утюга. Двести пятьдесят суток изолятора за спиной, «опущен» и списан в «петушиную» бригаду, неоднократно бит до синевы. Ничего не помогает. Жора в глухом отказе, дело принципа. Помощник замполита, занимающийся отказниками, не верит в такую невиданную стойкость уже «петуха» и приказывает беспредельщикам из «петухов» же привести последнего силком.
— Приволочите и вытолкайте на биржу, а там посмотрим, — говорит он бугру.
Наутро бугор и ещё пара вышибал берут отказчика под конвой и волокут на развод вместе со всеми. После выкрика его фамилии он делает несколько шагов в сторону ворот и быстро ныряет в узкое пространство между здоровенным, выше человеческого роста, железным ящиком для инструмента и забором штрафного изолятора. Два прапорщика и сэвэпэшник тут же бросаются туда. Поздно…
Угрозы и крики, жуть и мат. Один из прапорщиков в гневе пинает ногой отказчика со всей силы. Нога его достает последнего, но тот забивается ещё дальше и начинает истошно, дико орать. На крыльцо штаба выскакивает все лагерное начальство во главе с полковником Сухотериным.
— Собаку сюда, быстро! — командует Сухотерин.
Через несколько минут солдат с собакой уже стоит у крыльца. Собака рвётся с поводка и громко лает. Бригады, воспользовавшись хипишем, сбились в кучу, но все молчат, все на расстоянии и наблюдают.
Солдат почему-то уперся и не хочет спускать собаку на человека. Он подчиняется своему, а не лагерному начальству.
— Забери у него собаку! — приказывает полковник прапорщику. — Стоит, понимаешь, сопли распустил тут! Иди (слово «иди» вырывается рыком) на хуй (слово «хуй» как раскат грома, поражающий волю) отсюда, щенок!!!
Прапорщик берет поводок из рук растерявшегося или жалостливого солдата и пускает собаку к ящику. Поводок пока еще совсем не отпущен.
Нечеловеческий вопль рвет морозный воздух, все морщатся и отворачиваются.
— Давай! — кричит Сухотерин. — Давай!
Прапорщик не спускает собаку, но кричит в узкое пространство:
— Вылазь, гад! Вылазь по-хорошему, загрызет! Себе хуже сделаешь, учти… Вылазь, говорю!
Собака бешено лает и рвется из рук.
— Ма-а-а-ма-а-а!!!
Второй вопль «бьет» сильнее первого, и по запуганым рядам бригад проносится недовольный гул.
Сухотерин тут же подскакивает к первой стоящей четверке и наотмашь бьет кого-то в лицо, тот не падает, но летит на задних.
— Руки по швам, ну!!!
Ряды быстро шевелятся, и через мгновение все четверки ровнехонько стоят на плацу.
— Продолжайте развод, — командует полковник Сухотерин.
Собаку оттаскивают, и зеки проходят к воротам.
В стационаре Жору Утюга никто не видел, в больницу же таких не возят…
Его звали Витя
Его звали Витя. Вчера ему исполнилось ровно двадцать лет, а сегодня я пишу этот рассказ, и слезы медленно текут по моим щекам, сильно режет в глазах.
Мне нельзя плакать, ибо в будку, где я пока один, нет-нет кто-то заходит… Я должен уложиться в час, в один час, и, видит Бог, я уложусь в него, даже если время потечет в два раза быстрее. Я сделаю это, ибо уже задыхаюсь, а сердце отказывается работать, как прежде, оно слишком много повидало и знает, оно видит твоими глазами, Господи, и я шепчу, шепчу про себя: «Не приводи сюда никого хотя бы час, Боже, не приводи!»
Дай мне сказать то, что всегда говорил Ты, дай мне рассказать о Вите, которого уже нет!
Он выпил, немного выпил… Три месяца подряд он отрывал из своих ларьковых восьми рублей по пятёрке и, отдавая чеки за чистые деньги, терпеливо копил на одну-единственную бутылку водки. Ему хотелось выпить в свой день рождения и хоть на время забыться, «уйти» из лагеря.
Друзей и приятелей у Вити не было, да и какие друзья могут быть у несмышлёного, голодного, нищего пацанёнка на строгом режиме? Одни неувязки и хлопоты с ним! Богатой мамы у Витюши тоже не оказалось, он рос в детдоме и где придётся. На той работе, где он работал, платили всего четырнадцать-пятнадцать рублей на карточку. Кому он был нужен такой! Так и жил Витя почти год в зоне, совсем незаметно и тихо, как маленькая, никому особо не мешающая мышка. Работа, столовая, койка, книжка и грустные, тяжёлые мысли о сроке. Мне нравился этот мальчонка, нравился своей застенчивостью и нелагерной скромностью, чего не всегда приметишь у молодых.
Глядя на него, я вспоминал себя былого, свои чувства и мысли почти два десятка лет назад, в зоне строгого режима.
Чего хотелось мне тогда? Пять дней в неделю я думал о легком способе самоубийства, два утешался мыслями о Тане… Да, Богу угодно было послать мне восемнадцать лет нечеловеческих мук, но тогда я об этом еще не знал. Ах, Витя, Витя! Если бы ты знал, на чью смерть копил ты эти проклятые деньги, если бы ты знал!
Писатель, публицист и защитник прав заключенных П. А. Стовбчатый (род. в 1955 г. в г. Одессе) — человек сложной и трудной судьбы. Тюремную и лагерную жизнь он знает не понаслышке — более восемнадцати лет П. Стовбчатый провел в заключении, на Урале. В настоящее время живет и работает в Украине.Эта книга не плод авторской фантазии. Всё написанное в ней правда.«Страшно ли мне выходить на свободу после восемнадцати лет заключения, привык ли я к тюрьме? Мне — страшно. Страшно, потому что скоро предстоит вливаться в Мир Зла…»«Да, я привык к койке, бараку, убогости, горю, нужде, наблюдению, равенству и неравенству одновременно.
Эта книга не плод авторской фантазии. Всё написанное в ней правда.«Страшно ли мне выходить на свободу после восемнадцати лет заключения, привык ли я к тюрьме? Мне — страшно. Страшно, потому что скоро предстоит вливаться в Мир Зла…»«Да, я привык к койке, бараку, убогости, горю, нужде, наблюдению, равенству и неравенству одновременно. Отсутствие женщины, невозможность любви (просто чувства), самовыражения, общения были самыми тяжёлыми и мучительными…»«Портит ли тюрьма? И да и нет. Если мечтаешь иметь, кайфовать, жить только за счёт других — порти.
Долгих шестнадцать лет вор-рецидивист Михей вынашивал мечту о побеге. Первая попытка вырваться с зоны оказалась неудачной, и он вновь оказался на нарах. Но судьба предоставила Михею еще один шанс. Один из тысячи! И не воспользоваться им было бы непростительно. Тем более что запах свободы и смертельный риск пьянили и обостряли все чувства до предела. Будто затравленные звери, пробираются Михей и его подельник по кличке Граф по непроходимой тайге. Любая их попытка войти в контакт с людьми становится смертельно опасной и для них самих, и для окружающих.
Писатель, публицист и защитник прав заключенных П. А. Стовбчатый (род. в 1955 г. в г. Одессе) — человек сложной и трудной судьбы. Тюремную и лагерную жизнь он знает не понаслышке — более восемнадцати лет П. Стовбчатый провел в заключении, на Урале. В настоящее время живет и работает в Украине.В книгу включены рассказы из лагерной жизни под общим названием «Зона глазами очевидца». Эти рассказы — не плод авторской фантазии. Все написанное в них — жестокая и беспощадная правда.
«Стюардесса с тележкой медленно пробиралась по узкому проходу салона, обслуживая пассажиров; она непринужденно с ними беседовала, некоторые заметно хотели занять ее время больше, чем им было положено по стоимости билета. Теперь-то Саша Кошкин будет знать, что регистрацию на самолет нужно проходить как можно раньше, чтобы получить местечко в посадочном талоне поближе к креслу стюардессы, а то он, по своей неопытности, не торопился, перед полетом сидел в буфете и разминался красным вином…».
Главная героиня книги молодая и амбициозная Жанна, концертный директор новой попсовой московской группы «Мэри». Дебютные выступления этой группы запланированы в одном из самых лучших концертных залов столицы, а по городу уже развешаны яркие баннеры: «Мэри» — скоро все офигеют!» И незадолго до концерта одну из участниц коллектива находят мертвой на крыше многоэтажки со всеми соответствующими ритуальному убийству атрибутами: дьявольской пентаграммой и странной запиской, текстом из Откровения Иоанна Богослова: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри…». За первым убийством следует второе, третье, четвертое… И ни у кого уже не остается сомнений, что в столице орудует новый серийный маньяк убийца, последователь одного из древних, поклоняющихся дьявольским силам, культов. И Жанна еще не знает, что во всей этой жуткой истории ей уготована совершенно особенная роль.
В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации по пьянке проговаривается про "неучтенку" не тому собеседнику. Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала, бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы... На пути у врагов становятся отставной украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.
История одного из самых жутких – и самых странных – серийных убийц XX века. Еще до ареста пресса прозвала его «Зверем из Биркеншоу». Питер Мануэль был обвинен в убийстве по крайней мере семи человек (вероятно, их было гораздо больше). Он стал одним из трех последних преступников в Шотландии, казненных через повешение.…Уильям Уотт, обвиняемый в убийстве всей своей семьи, стремится оправдаться – а заодно выяснить, кто же на самом деле сделал это. Только одному человеку известна правда. Его зовут Питер Мануэль, и он заявил, что знает, где находится пистолет, из которого расстреляли жену, дочь и свояченицу Уотта.
Чтобы поправить свои финансовые дела, моряк-любитель решает ограбить магазин мужа своей любовницы («Вальпараисо»). Героям известного автора детективов предстоят жестокие испытания, прежде чем справедливость восторжествует.
Комиссар полиции Ван дер Вальк — человек обстоятельный. Если он берется за дело, от него не ускользнет ни одна, даже самая маленькая, деталь. Благодаря этому качеству он блестяще раскрывает убийство в супермаркете («Опасные красавицы») и выясняет правду о странных событиях в ювелирном магазине («На что способны блондинки»).