Сценарий схватки - [60]

Эллис взвесил кости в руке.

– Игральные кости диктатора, да? Ну, ладно, это меня не удивляет; каждый, кому довелось сыграть с диктатором в кости, сохранил бы их на память. Не делайте из меня дурака, Карр: я не думаю, что Кастильо и Боско святые. Но залитые свинцом кости не убивают, а революции это делают. И они никогда не убивают диктаторов. Те всегда набивают чемодан золотыми слитками и садятся в скоростной автомобиль, чтобы успеть к последнему самолету. А революции убивают бедных голодных парней, которые выходят на улицу, чтобы купить банку фасоли. – Он положил руку на стойку. – Я уже говорил вам, Карр: 150 революций за последние 150 лет... и еще целая куча неудавшихся. И сколько подлинно демократических стран со стабильной экономикой вы можете насчитать к югу от Мехико? Но почти все они кого-то убили.

– Немного мягче сыграйте на скрипке, – печально сказал я, – и на следующей неделе у вас все получится наилучшим образом.

Его лицо стало холодным и жестким.

– Хорошо, Карр, очень хорошо. Я, конечно, всего лишь полицейский. Мне выдали пистолет, так что предполагается, что мне разрешается убивать людей. Но в основном я должен возвращать их живыми. Ну, а вы рассказали мне о летчиках – истребителях.

– Вы забыли еще кое-что сказать о своей работе: она дает право на пенсию – если вы сохраните чистым свое досье. Вы думаете, что сможете остановить революцию в Либре, если будете бродить по Ямайке и Пуэрто-Рико, размахивая своим серым списком? Просто таким образом вы сохраните в чистоте ваше досье.

Какое-то время мне казалось, что он меня ударит. Но он слишком долго проработал в ФБР, чтобы сделать это. Немного погодя он тихо сказал:

– Настоящие убийства выполняют профессионалы, Карр. Дайте парню на улице пистолет, и он не будет знать, собирается он выстрелить в ворота амбара или в следующий вторник. – Он протянул руку и взял металлическую пластинку. – Думаю, уже слишком поздно. Может быть, она пригодится кому-нибудь еще. – Он сунул ее в карман.

Просто для того, чтобы уколоть его, я сказал.

– Конечно, вы можете оказаться и неправы. Если Хименес когда-нибудь сумеет взять верх, то в государственном департаменте могут неожиданно решить, что он хороший малый и что все, кто ему помогали, герои.

– Конечно. Или, возможно, они окажутся достаточно сообразительными, чтобы прийти к выводу, что большинство людей, помогавших ему, будут помогать любой революции. И правительственные департаменты никогда не выбрасывают списки, Карр. Они просто покупают дополнительные шкафы, чтобы их хранить.

Ответить на это было нечего, потому я и не стал отвечать. Он просто еще несколько секунд смотрел на меня, а потом не спеша зашагал прочь на жаркое полуденное солнце.

К тому времени, когда я вернулся в Боскобель, художники – декораторы закончили свою работу и ушли, "митчелл" и сверкал серебром на полуденном солнце и, как это ни странно, выглядел еще более потрепанным, чем прежде. Может быть дело было в том, что краска не так хорошо скрывала трещины и царапины, как это кому-то хотелось. В кино он, очевидно, будет выглядеть новым и чистым; вблизи же на земле он походил на почтенную старую леди, которая раскрасила лицо, как юная вертушка в розовых чулках.

Электрики все еще продолжали работать, так что я ограничился несколькими замечаниями вроде, "Довольно неплохо смотрится – вы, парни, неплохо знаете свое дело" – замечаниями, которыми пользуются обычно все летчики по отношению к наземной команде, когда те делают что-то совершенно непонятное. И снова ушел.

Хотя я на самом деле надеялся, что они знают свое дело. После шестнадцати лет, проведенных в воздухе, единственное и самое важное, что я совершенно точно знал про электричество – что все, связанное с ним, ломается в первую очередь.

Я снова проверил сводку погоды, позвонив на метеостанцию в Палисадо, – они предсказывали на завтра точно такой же ветер, как и сегодня, но круговое возмущение стало еще более круговым и еще больше возмутилось. Однако оно все еще не увеличилось до таких размеров, чтобы получить право на собственное имя.

Но ночью это произошло: оно стало называться ураганом Клара.

21

Это была третья кошмарная сестра в этом сезоне – Аннет и Белинда появились и ушли как обычно; они покрутились пару дней недалеко от Барбадоса и Мартиники, а потом сдвинулись к северо-востоку, чтобы умереть в каком-нибудь необитаемом углу Атлантики.

Клара начала точно также. Но в ту ночь она приблизилась к ближайшей остановке в паре сотен миль к северу от Антигуа, довела себя до состояния бешенства и двинулась на запад. К девяти часам утра, когда я впервые услышал о ней от метеостанции в Палисадо, она находилась к северу от Пуэрто-Рико и продолжала приближаться.

Я выпил еще чашку кофе, размышляя над сложившейся ситуацией, потом подошел к стойке портье и вызвал такси – художник – постановщик накануне конфисковал мой джип – и отправился к церкви, где должна была начаться съемка. Они так и сделали, вернее все собрались там и были погружены в ежедневную болтовню и игру в покер. Там было так тихо, как я и ожидал; единственным звуком было монотонное гудение, наполовину обязанное работе генератора, а наполовину – ругательствам звукооператора, возившегося со своей аппаратурой.