Сборник юмора из сетей - [67]

Опомнившись, Борментали дружно зааплодировали. А Василий, поклонившись вполне элегантно для дворовой собаки, уселся на свое место.

Борменталь разлил в бокалы сухого вина Марине и Алене, затем потянулся с бутылкой водки к рюмке Василия. Но тот прикрыл рюмку ладонью.

- Спасибо. Не пью.

- Вот как? - удивился Борменталь, наливая водки себе. - Почему же?

- Насмотрелся, - сказал Василий. - Если можно, я морсу.

Борменталь пожал плечами и поднял рюмку.

- Выпьем за уходящий год, - начал он, - который, как и все предыдущие, не принес нам обещанного счастья, но мы, слава Богу, живы и здоровы, да у нас еще прибавление в семействе. Так что грешно жаловаться. Пускай Новый год попробует стать лучше. С крещением твоим, Василий! чокнулся он с Дружковым.

Все выпили. Телевизор, дотоле показывавший нечто сумбурно-новогоднее, выдал на экране Кремлевскую башню, вслед за чем появилось лицо Президента.

Борменталь поднялся с места и выключил звук.

- Все, что он скажет, давно известно. Я могу сказать то же и даже лучше.

С этими словами Борменталь потянулся к бутылке шампанского и принялся откручивать проволоку. Президент на экране беззвучно шевелил губами.

- Включите Президента, - вдруг тихо потребовал Василий.

Борменталь с изумлением воззрился на Дружкова. Марина прищурила глаза, поставила бокал на стол.

- Ну, да... Вася его еще не видел. Это мы уже насмотрелись и накушались. Включи, Митя.

- Не в этом дело, - сказал Василий так же хмуро.

- А в чем? - спросил Борменталь, чуть прибавляя звук.

- В том, что он - Президент, - ответил Василий.

- Да что ты о нем знаешь?! - воскликнул Борменталь.

- Президент сползает вправо, - добавила Марина. - Он не оправдывает ожиданий демократов.

- Опять! - с тоской протянула Алена.

- Вася, а сколько тебе лет? - вкрадчиво спросил Борменталь.

- Пять, - сказал Василий.

- Так вот, мы пять лет наблюдаем этого человека, - Борменталь кивнул на экран, - и имеем достаточно оснований, чтобы относиться к нему скептически.

- Он не человек, он Президент, - упрямо проговорил Дружков. - Я его знать не знаю, впервые вижу, телевизоров не смотрел. Я бродячим был, в стае, дворовым всего год. У нас вожака все уважали. Нет уважения к вожаку - нет стаи. А любить его или не любить - дело личное. Я, кстати, нашего вожака не любил. Но уважал.

- Дело в том, Василий, что мы не в стае живем, а в обществе. Боремся за права личности. А вы пытаетесь навязать нам тоталитарные или монархические взгляды, - Марина неожиданно перешла на "вы".

- Это я не понимаю. А вожак есть вожак. Если я собачьего вожака уважал, то и людского буду.

- Хм... - издал звук Борменталь.

Но тут раздался звон курантов, полетела в потолок пробка, и Борментали с Василием объединились в общем новогоднем приветствии. Алена зажгла бенгальские огни, и, пока часы били двенадцать ударов, семейство стояло, держа над головою рассыпающиеся искрами свечи.

Грянул гимн. Борментали уселись, Дружков продолжал стоять.

- Прямо сталинист какой-то, - шепнула Марина мужу. - Митя, бывают псы - сталинисты?

- Не знаю. Но сталинисты псами - очень часто, - пошутил Борменталь.

Не успел отзвучать гимн, как в двери дома громко и требовательно постучали.

- А вот и Дед Мороз! - с некоторой тревогой объявил Борменталь и пошел открывать.

Спустя мгновение он вернулся, пятясь задом, поскольку из сеней на него грозно наступал Швондер с шашкой наголо.

- Всем оставаться на местах! Руки за голову! - прорычал Швондер, размахивая шашкой.

Руки за голову спрятал лишь Василий, остальные просто онемели.

- Михал Михалыч... Что за дела... - наконец пришел в себя Борменталь. - Да опустите же инструмент! - повысил он голос.

Швондер опустил шашку.

- Я вас слушаю. Вы по делу или в гости?

- Где Полиграф? - спросил Швондер.

- Какой Полиграф? Я вас не понимаю.

- Запираться бесполезно. Где Полиграф, который прежде служил вам собакой?

- Ах, вы о Василии? Да вот же он! - показал Борменталь на Дружкова.

Старик шагнул к столу, голова его затряслась, из глаз показались слезы.

- Полиграф... - дрогнувшим голосом произнес он. - Иди ко мне, друг мой! Теперь мне ничего не страшно. Старый Швондер дождался тебя! Здравствуй, брат!

И он крепко обнял Дружкова, не выпуская шашку из рук. Василий осторожно обнял Швондера за бока.

Вдруг Швондер замер, прислушиваясь к чему-то внутри себя, слегка отстранил Василия и, глядя тому прямо в глаза, негромко запел:

"Наш паровоз, вперед лети!

В коммуне остановка..."

И Василий неожиданно подхватил, глядя на Швондера добрыми собачьими глазами:

"Другого нет у нас пути,

В руках у нас - винтовка!.."

В середине января в Дурынышах состоялся санкционированный митинг, устроенный Мариной Борменталь.

На площади перед магазином на утоптанном снегу сиротливо стояла кучка людей, среди которых были Борменталь с дочерью, его медсестра и санитарка и еще человека четыре. На крыльце магазина находились Марина и доктор Самсонов, которые держали в руках самодельный транспарант "Президента - в отставку!". И крыльцо, и кучка митингующих были оцеплены омоновцами в шлемах и бронежилетах, со щитами и дубинками. Омоновцев было человек двадцать, прибыли они из райцентра по вызову участкового Заведеева, который вместе с председателем поселкового Совета располагался вне оцепления и командовал операцией. Неподалеку ожидал омоновцев автобус.