Сборник юмора из сетей - [65]

- А я буду жаловаться в райздрав! Средства вам отпущены еще три года назад. У меня больные на операционном столе, из всех щелей сифонит! Три случая послеоперационной пневмонии. Я требую немедленного ремонта!

Борменталь швырнул трубку, вернулся к своему остывшему чаю, отпил.

- Не тратьте нервы, Дмитрий, - посоветовал Самсонов. - Ваш предшественник дошел до инфаркта, а ремонта нет как нет. Кроме того, нервы вам еще понадобятся.

- Что вы имеете в виду? - насторожился Борменталь.

- Вашу собаку. Поселок гудит от слухов. И я тоже считаю, что это негуманно.

- Очеловечивать - негуманно? - изумился Борменталь.

- Вот именно. В обстановке всеобщего озверения очеловечивать собак негуманно. Людей сначала очеловечьте, - терапевт вытер губы платком и вышел из ординаторской.

Борменталь с досадой бросил на стол чайную ложку.

- Ну зачем? Зачем нужно было трезвонить на всех углах об операции?! Дарья Степановна! - плачущим голосом обратился он к санитарке.

- Да Бог с вами, Дмитрий Генрихович! Ни сном, ни духом! Вы у Катьки спросите или Аленки вашей... Разве ж такую вещь утаишь? Теперь каждая собака знает. А анестезиолог, забыли? А Ванька Воропаев, который вас до дому подвозил с собакой?

Борменталь сник. И вправду, шила в мешке не утаишь.

- Отправьте его куда-нибудь, ей Богу, - посоветовала Дарья.

- Кого? - не понял доктор.

- Пса.

- Он уже не пес, Дарья Степановна, - заметил Борменталь.

- А кто же?

- Посмотрим... - загадочно улыбнулся Борменталь.

- Тот-то, прежний, дружок Швондера... Он ведь хуже пса был, почему-то шепотом сообщила Дарья.

Еще издали, подходя к дому, Борменталь заметил у забора группку жителей деревни, которые неподвижно, как пеньки, стояли у штакетника, глядя во двор. Борменталь прошел сквозь них и, миновав калитку, увидел следующую картину.

Во дворе у конуры, в теплом больничном халате мышиного цвета, с молотком в руках работал Дружок. Он был уже вполне похож на человека, только двигался неумело и неловко держал инструмент. Однако с упорством, не обращая внимания на зевак, пытался прибить к крыше конуры запасенную где-то фанерку. Приставя к ней гвоздь, он неторопливо тюкал по шляпке молотком, три других гвоздя по-плотничьи держал в сомкнутых губах. Он был весьма сосредоточен.

Зеваки с терпеливым ужасом наблюдали за Дружком, ремонтирующим свою конуру.

Борменталь не выказал смущения или растерянности, подошел к Дружку сзади и несколько секунд с отцовской улыбкой наблюдал за его работой. Потом похлопал по халату.

- Молодец! Правильный мужик, - сказал он, адресуя эти слова более дурынышцам, чем бывшему псу.

Дружок обернулся и что-то приветливо замычал сквозь гвозди во рту.

Из дома, одетая налегке, выбежала Марина с неизменной газетой в руках.

- Господи! Я и не углядела!.. Сейчас же на место! - крикнула она Дружку.

Тот насупился, потемнел. Борменталь же, мгновенно вспыхнув, тихо и яростно прошипел:

- Что ты мелешь?! Здесь люди!

И, полуобняв Дружка за плечи, ласково проговорил:

- Пошли домой, дружище... Потом доделаем.

Уже с крыльца он обернулся и крикнул застывшим дурынышцам:

- Расходитесь, граждане! Здесь вам не цирк.

Дружок покорно вошел в дом. Молоток понуро висел в его вытянутой руке. Изо рта торчали шляпки гвоздей. Марина, недовольно шурша газетой, проследовала за ними.

В гостиной Алена наряжала новогоднюю елку. По-прежнему в доме царил развал. Борменталь остановился посреди комнаты, сделал паузу, как бы собираясь с силами, и вдруг, повернувшись к жене, произнес:

- Извинись.

- Перед кем? - оторопела Марина.

- Перед ним, - ткнул он пальцем в грудь Дружка.

- За что?

- Ты обратилась к нему, как к собаке.

Дружок поморщился, давая понять, что он не настаивает на извинении.

- Почему, как к собаке? Я и к тебе могу так обратиться. Я взвинчена, волнуюсь, а он пропал... Ты не представляешь, что тут пишут! Ты читал новые указы Президента? Это же ужас какой-то! Я только что подала заявку на митинг в поселковый Совет! А ты про Дружка! - Марина с шумом потрясла газетой.

- Мне наплевать! Ты оскорбила его человеческое достоинство!

Марина шумно вздохнула и улыбнулась, что должно было означать: спорить с безумцем невозможно, я покоряюсь.

- Извини, Дружок, - с милой улыбкой произнесла она.

- На "вы"! - потребовал Борменталь. - Ты с ним не училась.

- Это уж точно! - рассмеялась она. - А сам, Митенька! Ты же зовешь его на "ты".

- Мне можно. Я, так сказать, его отец.

- А я его кормлю, - не сдавалась Марина.

- Кстати, чем? - осведомился Борменталь, сбавляя тон. - Я хочу знать: что он сегодня ел на обед?

- В магазине только овсяные хлопья. Ел овсянку... А талоны на него дадут?

Дружок переводил взгляд с Борменталя на Марину, мимикой помогая обоим. Наконец не выдержала Алена.

- Хватит вам! Все о'кей. Помогите мне лучше...

- Да вынь же ты гвозди изо рта! - внезапно закричал на Дружка Борменталь, давая себе разрядку.

Дружок выплюнул гвозди на ладонь, уставился на хозяина: какие еще будут приказания?

- Видишь! - ехидно сказала Марина. - Не себя посмотри. У нас с ним полное взаимопонимание. Правда, Дружок?.. Он уже говорить учится. Дружок, скажи!