Сборник рассказов - [25]

Вот, мама. А ты ругалась. Видишь, какая славная будет война?

Видишь, все меня поддержали? Значит, все правильно делаем. Помогаем слабому мыслящему. Исполняем долг чести. Завтра с утра и начнем.

Не дойдет? Далеко? Слабая? Донесем! Мы сильные!

— А как же мои родичи? — вмешивалась принцесса Аглая, двигая руками и пальцами в ритме охотничьего языка. — Я не хочу гибели моих родичей!

Ха! Она просто не понимает. Мы воюем не с мыслящими отсталыми. Мы воюем за свою честь. Наша честь — победить, не убивая.

…

Атака черных пауков была страшной. Они прыгали на стены и стягивали паутиной стрелков. Перепрыгивали высокие стены, как простые заборы, и неслись по улицам, громко топоча, как лошади.

Дольше всех держалась княжеская гвардия. Они закрылись высокими щитами и отбивались длинными копьями. А потом вытащили мечи. Пауков, оказывается, тоже можно было убить. А кровь у них желтая, а не красная. Но все равно — кровь.

Вот и гвардия повязана. Полегла личная охрана князя. Распахнуты двери дворца.

— Принцесса Аглая! Это она привела пауков! Она!

— Папа! — кинулась она к князю. — Я вернулась! Я жива…

— Эх, да лучше бы ты умерла, что ли, — скрипит недовольно князь, отворачиваясь.

Только и может, что крутить головой — связан белой паутиной, как тюк с товаром.

— Но ты же хотел, чтобы я вышла за принца Загорья!

Целесообразность…

— Нет уж, — вопит дурным голосом принц, лежащий комком паутины в углу зала. — Пусть тебя твои пауки трахают!

Грубый мужлан, а не принц.

Принцессе Аглае хочется плакать. Она смотрит на свою сестру, но та плюет ей под ноги. Все ведь живы. Нет убитых, но все кричат, и крик поднимается все выше и выше:

— Предательница! Паучье отродье! Лесная ведьма! Пропади ты пропадом!

Принцесса Аглая глубоко вздыхает.

— Во-первых, уважаемый принц Загорья, как там тебя зовут, пауки меня трахать не будут. Это же самки. Все они — женщины. Вас победили женщины, понятно? Во-вторых, я никого не предавала. Все вы живы и все будете жить, сколько вам на роду написано. И княжество наше будет существовать. А, в третьих, а пошли вы все в задницу!

Это грубо, конечно. Но она была в состоянии аффекта, и это ее извиняет.

Принцесса Аглая поворачивается и шевелит руками и пальцами, говоря, что хочет остаться с ними, с лесными охотниками и воинами.

Что будет изучать язык. Будет помогать учить свой, если им будет интересно. Будет делиться тем, что знает и учить то, чего не знает.

Возьмут ли ее с собой?

Она смешная. И храбрая. И понимает, что такое честь.

Пауки уносят своих убитых — честь им и слава вовеки. Пауки режут острыми когтями паутину, освобождая тех, кто лежит ближе к ним — остальных распутают сами. Пауки подхватывают принцессу Аглаю и несут ее в лес.

— Принцесса! — кричит самая молодая служанка. — Я давала клятву! Я — с тобой!

И бежит, бежит, спотыкаясь и тыкаясь с разбегу в жесткую щетину страшных паучьих тел.

Она тоже понимает, что такое честь. Маленькая, но очень храбрая.

Ее берут с собой.

Позади остается город, замерший в непонимании происшедшего. Тихий город, в котором встают с земли невредимые люди. Город с высокими стенами и с закрытыми наглухо воротами. Город, из которого с шуршанием льется поток черных страшных огромных пауков. На спинах самых больших — два ярких пятна. Два платья. Принцесса Аглая и ее служанка.

…

— Таким образом, еще в период позднего феодализма, вызванного отрывом колонии от метрополии, была основана первая человеческая ксенологическая лаборатория в среде обитания разумных аборигенов планеты.

— Но как же так получилось? Ведь нельзя же колонизовать планеты, населенные мыслящими существами?

— Мы проверяли архивные данные. Разведка не обнаружила следов деятельности мыслящих. Ни городов, ни радиосигналов, ни спутников, наконец. А потом, когда разбился корабль-колония, и была потеряна связь, ничего уже сделать было нельзя. На несколько веков, связанных в том числе с кризисом в метрополии, колония оказалась оторванной от цивилизации. Они опустились в феодализм. Создали сословную структуру. Раздробились на мелкие княжества. Но все же, как видите, выстояли. И даже организовали самую настоящую первую ксенологическую лабораторию. Вот вам самый первый в нашей истории контакт. Нет, они, наши предки, остались настоящими людьми даже в период упадка и дикости. И первый контакт — как раз за ними. Мы сегодня можем ими гордиться.

ЛАСКА

— Ты понимаешь что-нибудь?

— Откуда? Я, между прочим, вижу то же самое, что и ты. Камеры включены?

— Проверяю. Работают, да.

— Странно. Почему тогда нет откликов с корабля?

Сквозь легкое шуршание помех прорвался голос связиста. Сидящий «на пульте» Марк откашлялся в микрофон и сдавленно произнес:

— Мы все видим… Просто… Ну, сами понимаете… Весь экипаж тут. Все смотрят ваш репортаж.

Это был не первый разведывательный вылет.

Межзвездник был на орбите уже две недели, и за это время были проделаны все процедуры согласно инструкциям, пережившим многое и многих. Сначала роботы-разведчики влетали и тут же пробкой вылетали из верхних слоев атмосферы, привозя пробы воздуха. С каждым разом погружения были глубже и глубже. С какого-то уровня стали замечать повышенный уровень радиации. Немного повышенный. Слегка. Но ведь и времени сколько прошло с момента последнего сигнала от этой колонии!