Сборник интервью Фрэнка Заппы для юных фанатиков - [52]

Правильно. Для этого есть важная причина: я не очень хороший певец, я не могу хорошо управлять дыханием. А гитара на плече давит на лёгкие. Мне легче петь в лад с другими ребятами, если на мне ничего не висит. Так с этим легче справиться, к тому же это позволяет мне отдать гитару технику для настройки, вместо того, чтобы стоять, как стойка, в «синдроме Брюса Спрингстина» - крутить гитару вокруг спины, чтобы просто хорошо с ней выглядеть. Зачем поганить аранжировку, которая должна быть краткой и точной, беспорядочно вставляя пару аккордов или пару визгливых нот, просто потому, что так все делают? Музыка делается не для этого. И гитару я беру не для этого. Это вещь, на которой нужно делать музыку. И если моя работа делается как следует, мне вовсе не важно, как я выгляжу.

Это из-за фактора веса Вы выбираете маленькие гитары?

Да. У меня их три, и я не просто их ношу - я на них играю. У меня есть один Страт и два мини-Лес Пола. Их делает фирма D'Mini. (Ред.: Изготовитель этих моделей Phased Systems называет их The Les Paule и The Strate.) Мой Страт D'Mini просто невероятен: Вы не поверите, какие на нём можно получить звуки. Это просто смешно. У меня есть и специальная разновидность с более толстым корпусом, чтобы можно было вставить блокирующееся вибрато.

Как эти гитары настраиваются?

Маленькие Лес Полы строятся с ля, а Страт - с фа-диеза. Отношения между струнами - как на обычной гитаре.

На них какие-то специальные струны?

На маленьком Страте я использую струны Gold Maxima. На маленьких Лес Полах - Black Maxima с тефлоновым покрытием. Их уже не делают, но у меня большой запас. Верхние невитые струны имеют платиновое покрытие.

Какие усовершенствования Вы внесли в Ваш D 'Mini Strate?

Гриф и корпус серийные, звукосниматели Seymour Duncan, встроенный параметрический эквалайзер с переменным Q [резонанс]; он с концентрическими ручками, специально разработан здесь, в Utility Muffin Research Kitchen. Там есть регулятор громкости и посеребрённый разъём на месте другого эквалайзера, который сломался на гастролях. Там трёхполосный селектор и тумблер, который раньше переключал эквалайзеры. С двумя эквалайзерами я мог устанавливать два разных типа форсажа обратной связи. Платы делали Миджет Слоутмен и Эдди Клотье. Дэвид Робб - гитарный техник на прошлых гастролях - тоже над ними поработал.

С чего начинается создание Ваших пьес?

В каждой песне по-разному. Зависит от того, чем она должна в конце концов стать. Она может начинаться с двух-трёх слов. По нескольку песен я всегда пишу в дороге.

Вы начинаете с ритмического каркаса?

Песни, ориентированные на вокал, я обычно начинаю с сюжета или просто фразы. На последних гастролях я сочинил одну песню, "Baby Take Your Teeth Out". Эти несколько слов просто превратились в песню. Другие способы: можно начать с какого-то момента предконцертной проверки аппаратуры, когда играешь несколько аккордов просто для разминки. Говоришь себе: «Эти аккорды хорошо звучат», и следующий шаг - решить, что с ними делать. Это что касается самого элементарного материала - когда можно просто напеть это группе и сказать: «Так, я делаю это, ты делаешь то, ты играешь такой-то ритм, вы вступаете здесь.» Это лёгкий способ создания рок-н-ролла. Композиции на бумаге делаются совершенно иначе.

Чтобы создать песню, где можно просто напеть слова, Вы садитесь аранжировать её за пианино?

Я очень редко прикасаюсь к пианино, если только не пишу материал для оркестра. Это единственный случай, когда оно мне нужно. Я могу просто сидеть в аэропорту и записывать музыку на бумагу. Некоторые пьесы, которые будет исполнять Лондонский симфонический, были написаны в аэропортах или гостиничных номерах, без всяких приспособлений.

Как только пьеса закончена - особенно если это что-то масштабное, как оркестровая работа - Вы делаете для себя демо-запись, чтобы понять, нравится ли Вам окончательный вариант?

Нет. Обычно, когда я приезжаю с гастролей с полным портфелем набросков, я проверяю части гармонии и мелодии на пианино, отделываю их, а затем составляю рукописную партитуру в довольно беспорядочном виде. Потом я отдаю её переписчику, который получает у меня зарплату. Он записывает её чернилами, переписывает партии, и всё готово. Обычно такие сложные дела не получаются быстро - мы уже около пяти лет пытаемся заставить кого-нибудь сыграть этот теперешний оркестровый материал.

Какие пьесы войдут в Вашу оркестровую программу? Там будет Sinister Footwear?

Мировая премьера Sinister Footwear состоится весной 1984-го, с оркестром Беркли и Оклендской балетной труппой.

Трудно организовать такие концерты?

Часть проблемы состоит в том, что в разное время нам давали обещания некоторые другие люди, желающие сыграть премьеры. В том числе Пьер Булез, заказавший одну пьесу. Исполнение назначено на 9 января 1984-го в Париже; пьеса называется The Perfect Stranger. Она была написана для его маленького оркестра - группы из 29 или 30 человек. Для этого состава я написал три пьесы. Сейчас у нас нет никакой гарантии, что они будут записаны, даже если он будет дирижировать премьерой. А мне интересно записать их, чтобы я мог это услышать. Услышать пьесу один раз в живом исполнении в зале -этого недостаточно. Нужно иметь возможность тщательно всё послушать, чтобы можно было идти дальше и улучшать своё мастерство - но это трудновато сделать, если послушать только раз, так что я очень хочу, чтобы это было записано.