Сборник. Афган, снова Афган - [150]

Воспользовавшись паузой, я сказал генералу, что у нас в Джелала-баде пропадает молоко, которое раньше возили в Кабул. Гибнет племенное стадо — 1300 коров, привезенных из СССР. В Самархеле можно разместить медсанбат и поправить здоровье бойцов на молоке.

Генерал задумался и спросил, что мы предлагаем.

— Желательно разместить вместе с медсанбатом в агрогородке штаб бригады и роту охраны. Подполковник Смирнов без вашего приказа это сделать не может.

— Что еще?

— Нужно научить нескольких товарищей из числа ранее служивших в армии специалистов извлечению из-под опор мин в районе ферм и гидросооружений.

Ахромеев вызвал порученца и полковника инженерных войск и приказал им обеспечить выполнение наших просьб.

Вскоре штаб бригады Смирнова и медсанбат обосновались в Самархеле. Мины около опор извлекали саперы. Подрывать их стали довольно часто.

В агрогородке военные обосновались прочно. Условия располагали к тому: бассейн, сауна, кругом цитрусовые сады. Советские специалисты, находясь под опекой военных, чувствовали себя увереннее и спокойнее. Когда подрывали опоры и не было электричества, они приспособились готовить плов и мясо в казанах на костре. Это искусство приготовления пищи пришлось освоить и бойцам отрядов «Каскад», заменивших «Зенит» и «Кобальт» (отряд спецназначения МВД СССР). Они тоже были размещены в Самархеле, откуда выезжали на операции.

Осенью плоды садов убирали все. В том числе и душманы, которые на это время прекращали военные действия.

Но вернемся в Кабул. Для приема делегаций приходилось подыскивать пустующие особняки. Некоторые советники и военачальники предпочитали жить на виллах. По указанию посла я подыскивал представительский дом для приема «высоких» делегаций. Афганские друзья помогли выбрать подходящую виллу рядом с домом главного военного советника, усиленно охраняемым десантниками. Приехав туда, я обнаружил, что в ней разместился летный экипаж спецотряда. Она больше напоминала казарму, чем жилое помещение. Пришлось попросить военных летчиков освободить особняк, навести там порядок. Тогда ожидалось прибытие делегации Совета Министров СССР во главе с И. Архиповым. К тому времени был отремонтирован бывший королевский дворец Арк и приготовлены помещения для Бабрака Кармаля и его сотрудников.

Дворец охраняли национальные гвардейцы и наши солдаты-десантники. Апартаменты президента и его канцелярию снаружи охраняли бойцы «Зенита*. После их отъезда — солдаты посольской погранроты. Бабрак Кармаль очень доверительно относился к охранявшим его бойцам, иногда заходил в их казарму. Зная его пристрастие к спиртному, пришлось установить для советской охраны во дворце «сухой закон».

Рядом с жилыми помещениями дворца находились апартаменты, где, по словам афганцев, в большой ванне был задушен Нур Мухаммед Тараки. Заходя с нашей охраной в это помещение, Бабрак Кармаль говорил, что надеется только на советскую охрану. Для организации службы охраны президента и правительства из Москвы по линии 9-го управления КГБ (охрана) прибыл В. Редкобородый. Ему помогал сотрудник представительства КГБ Н. Карпов, который до 27 декабря налаживал охрану Амина, а затем участвовал в его устранении. Так как Бабрак Кармаль в свободное время любил приезжать в посольскую сауну и в неформальной обстановке общаться с послом Ф.А. Табеевым и другими советскими товарищами, было решено рядом с его апартаментами построить сауну с отдельным входом. Ее любили посещать многие члены политбюро НДПА и министры. Там принимались некоторые важные решения.

Бабрак Кармаль и его правительство во всем доверяло нашим советникам, предоставив им широкие полномочия. Один из советников, С. Раджапов, не без гордости говорил: «Афганистаном правит Бабрак Кармаль, посол Табеев и я».

Число наших советников выросло до внушительных размеров. Как на дрожжах, росли представительства КГБ и МВД, перед которыми стояла задача организовать борьбу с бандами моджахедов и нарушителями правопорядка.

Правительство ДРА, возглавляемое С. Кештмандом, уделяло большое внимание созданию боеспособной афганской армии. Но из каждых трех отловленных призывников двое дезертировали. Одни убегали в родные места, подальше от городов, другие оказывались в бандах. Рассказывали курьезный случай. Очередной отловленный призывник предъявил‘документ, подтверждающий, что он шесть месяцев воевал в банде и что это удостоверение свидетельствует о его военной службе. Деревенские парни не знали, за кого и за что они воюют, старики старались спрятать молодежь от призыва в армию республики и от вербовщиков моджахедов. В центрах подготовки в зоне свободных племен готовились банды, которые формировались за счет убежавших туда афганцев.

Основным объектом нападений стала дорога Кабул—Мазари-Ша-риф (Хайратон), по которой двигались войска и снабжался город. Все, что стояло вдоль трассы и мешало обзору, было уничтожено, деревья вырублены. От дорожников поступала тревожная информация о том, что на дороге нет порядка, покрытие приведено в негодность, участились случаи мародерства. Об этом знало командование 40-й армии, вопрос о состоянии дороги волновал всех.