Сборник № 4. Что такое психология? - [13]

Этого единого телесного мира никто еще не относил к предметам психологии, хотя бы ощущения, которые, по-видимому, дают нам знать о нем, и входили в сферу ее ведения. Я указывал уже много раз, что ощущения не суть внутренние душевные состояния; это содержания или объекты индивидуального сознания, которые, как и все выше указанное, требуют различения того, что относится к индивидуальности, и того, что от нее независимо.

Материал содержаний ощущений, из которого логическое мышление строит объективный мир, зависит во всяком случае от положения субъекта и от органов тела, в котором он сам находится. Со стороны этой зависимости нормальных и ненормальных, т. е. болезненных или несовместимых ощущений, учение о них, без ущерба для значения нормальных ощущений, может и должно быть отнесено к психологии. Учение об ощущениях принадлежит, следовательно, к психологии, т. е. к учению об индивидуальном сознании, как таковом, и о его развитии, поскольку явления объективного телесного мира (раздражения в нервах и мозгу) относятся пространственно к той части мира, в которой, как в «собственном» теле, находится Я в противоположность к другим Я, находящимся в других телах. Благодаря совершенно своеобразному, неопределимому и неописуемому, только испытываемому и переживаемому способу, каким Я находит и чувствует себя в своем теле, именно поэтому принадлежащем ему, зависимость этих содержаний сознания (в остальном непонятная) от тел и телесных процессов (от чувственных аппаратов, нервов, мозга и молекулярных движений в них) есть предмет психологии. Итак, только со стороны этой зависимости! И это не исключает того, что известные нормальные в этой зависимости содержания ощущений суть общий объект многих сознаний; поэтому они составляют единый телесный мир и содержание естественных наук, хотя тел и телесных явлений, от которых они зависят, существует столько, сколько есть «собственных тел», в которых находятся такие ощущающие Я12.

Вместе с указанием на получение чувственных качеств при посредстве тела возникает вопрос, с чем специальнее связано то обстоятельство, что качества появляются в определенном пространственном порядке. Если можно доказать, что явление это изменяется при заболевании (например, при параличе musculus oculomotorius), то и нормальная «локализация» связана с определенными условиями телесной организации. Настолько и теории локализации имеют право на существование, но поскольку они таким образом оправдываются, они принадлежат, согласно изложенной точке зрения, к психологии, к психологии в указанном смысле этого слова. Они совершенно не имеют отношения к теории познания. Желание «объяснять» таким образом пространство (также и время) есть чистое недоразумение. Достигнутое до сих пор при помощи подобных психологических теорий локализации не может быть признано удовлетворительным.

Итак, единый объективный чувственный мир есть, разумеется, по понятию своего существования содержание или объект сознания, но такое содержание, которое, в силу свойственных ему самому законов, в известных случаях непременно должно появляться в каждом воспринимающем субъекте совершенно независимо от того, какая часть его каждый раз действительно воспринимается. Хотя для существования этого мира необходимо отношение к сознанию вообще, которое пробуждается в человеческом теле, все же от индивидуальности зависит, какой отрезок, какая часть этого мира и в какой модификации приходит в сознание каждому индивидуальному Я в каждый отдельный момент. Зависимость понятия мира от сознания вообще заключает в себе независимость его от индивидуального сознания; исследование объективного мира в его независимости от индивидуума и зависимости от сознания вообще, на чем основывается всякая истина и действительность, есть дело естественных наук, а не психологии. Те ограничения и модификации известного каждый момент всякому индивидуальному Я телесного мира, которые зависят от индивидуальности, никогда еще не составляли главы психологии, очевидно, только потому, что нас интересуют лишь законы, от которых это зависит. Для психологии не важно, в каком индивидууме проявляются теперь или проявлялись когда-нибудь, здесь или в другом месте, эти ограничивающие и модифицирующие условия.

В противоположность объективности, которую мы приписали воспринимаемым телам, одинаково видимым и осязаемым для обладающих ими и для всех остальных, существование чисто субъективного таково, что оно по своей природе может быть только содержанием определенного индивидуального сознания. То, как Я непосредственно находится и чувствует себя в своем теле, существует только как содержание этого сознания. Про все другие Я мы тоже предполагаем, что они подобным же образом чувствуют себя в своих телах; но это всегда другой экземпляр и никогда не есть одно и то же для всех.

Это тело принадлежит к внешней природе и следует ее законам, подобно всему другому, наполняющему пространство, но тот способ, каким возбуждение, которое мы будем называть возбуждением «изнутри», непосредственно приводит в движение части тела, существует всегда только один раз; это есть нечто, сознаваемое определенным индивидуальным субъектом; и если мы предполагаем одинаковый процесс существующим во всех индивидуумах, то это всегда другие явления того же рода, а не одно и то же. Воспринимаемое изменение тела есть, как нормальное восприятие, которое дается по законам внешней природы, одно и то же для всех, но чувство удовольствия или боли от него получает только индивидуальное Я, которое находится в этом теле. Оно может, как определенное чувство (в совершенно определенной индивидуальной окраске), быть только один раз, как чувство одного человека, но не может быть никогда одним и тем же для всех. Существуют бесчисленные экземпляры такого процесса, и если мы, воспринимая поранение человеческого тела, все одинаково представляем себе причиненную этим боль, то представление о ней есть все-таки нечто совсем другое, чем сама боль, которую чувствует только носитель этого тела. Таково то, что происходит от индивидуальности и к ней относится; это есть субъективное.