Сборник № 13. Современные метафизики I - [40]
При свете идей разума мир в последней основе своей не покоящееся бытие, а становление, стремление, деятельность. Идея бесконечности физической вселенной заставляет нас предполагать, что и соответствующая ей духовная жизнь должна считаться такою же бесконечною, а потому наша духовная жизнь составляет лишь бесконечно малую часть общего духовного развития. И мы можем верить в то, что развитие идет ко все большему слиянию всех единичных воль, к претворению их в единую мировую волю, подобно тому, как наши индивидуальные воли сливаются в растущие соборные воли.
На вопрос, что является последним основанием идеального мирового единства всех стремлений, единства, намечающегося в истории развития, мы не можем дать строго научного ответа, мы можем только указать последние гипотезы, к которым приходит наше мышление, если оно, следуя принципу основания, выходит в поисках основания далеко за пределы опыта. Как последнее основание того нравственного идеала, осуществление которого является конечною целью всего развития, разуму представляется идея Бога, идея вечного нравственного начала. Разум выставляет бытие такого начала только гипотетически, убеждение в бытии его коренится в нравственном сознании. Не знание, а вера, вера в нравственный идеал и в безусловное основание этого идеала открывает нам последний источник бытия. Из глубины нравственной веры вырастает убеждение, что
Мы – звенья бесконечной цепи, и, как таковые, временны и преходящи. У нас нет никаких оснований, ни интеллектуальных, ни этических, допускать индивидуальное бессмертие. Bеpa в него, по решительному мнению Вундта, обусловлена исключительно эгоистическими мотивами, стремлением к безграничному субъективному благополучию. Но жизнь наша есть восхождение к Вечной Правде. Мир в своем развитии не чужд, не потусторонен этой Правде, этому сверхвременному нравственному началу. Мир лежит в Боге и должен выявить и осознать Его.
В следствии всегда заключено основание (хотя, может быть, и не целиком), и в мировом развитии следует видеть деятельность Бога. Мировое развитие есть развертывание Божественной Воли. Но так как основание может и не входить в следствие полностью, то мы можем предполагать, что и мир есть неполное обнаружение Бога, как сверхвременного и бесконечного мирового основания35. Такова отвлеченная идея Божества. Живая вера не довольствуется одною идеею, она воплощает ее в конкретные религиозные символы. Положительные религии следует рассматривать как превращение в конкретные представления трансцендентных идей разума. Между религией и знанием нет противоречия, они восполняют друг друга. Между ними может и должно установиться гармоническое отношение.
Философская система Вундта не принадлежит к числу таких, которые находят себе последователей ярким и художественным выражением определенного миро– и жизнепонимания. В ней нет чарующей силы философской интуиции, стихийного, «из нутра» идущего философского творчества, она не вырастает из глубоких и мощных эмоциональных потребностей. Если она и говорит о запросах чувства, то ответ на них звучит осторожно и получает логические подкрепления. Вундт не принадлежит и к тем философам, которые с острым анализом, с рассекающей критикой подходят к различным философским системам и, показав шаткость их построения, очищают путь для резко очерченной системы взглядов. Вундт всегда принимает во внимание самые различные взгляды, сопоставляет самые различные миросозерцания, каждому отводит свое место, устанавливает примиряющие точки зрения, создает обобщающее синтезы. Мы не хотим этим сказать, чтобы философия Вундта носила эклектический характер. Его сопоставление различных точек зрения обнаруживает всегда оригинальную работу мысли и проводит к внутренне объединенному миросозерцанию. Но его философия не выросла органически из одного корня, ее единство является результатом сопоставления и синтеза.
В соответствии с этим особенно изощренным оказывается его взгляд на сложные цепи соотношений и зависимостей. При обсуждении философских вопросов он часто становится на различные точки зрения. Вследствие этого его критики часто находят противоречия там, где их в действительности нет. Так, реальность пространства признается Вундтом с точки зрения научного, рассудочного по-знания и отрицается с точки зрения познания метафизического, разумного. Вообще противоречия у Вундта объясняются чаще всего рассмотрением данной проблемы с самых различных сторон. Во многих случаях такому трактованию проблем способствовала удивительная разносторонность и основательность научного образования Вундта.
Как мы уже говорили, Вундт справедливо отмечает, что ход его умственного развития отразился на его философской системе. Занятия естествознанием сказались в том, что он до последней возможности не покидает почвы объективных фактов. Как отмечают многие из его учеников, именно эта тенденция является одною из наиболее характерных черт его философской школы. Но, с другой стороны, это же обстоятельство внесло и некоторые отрицательные стороны в его систему. Оно заставило его придать некоторым естественно-научным положениям чрезмерно широкое значение. Так, теория психофизического параллелизма со всеми логически вытекающими из нее необоснованными допущениями и внутренними противоречиями есть результат некоторой догматической скованности данными естествознания.
