Сбежавшая невеста - [37]

Она неприязненно усмехнулась.

— Я совершенно спокойно перенесла унижение быть брошенной на шесть недель в деревне, тогда как вы, вне сомнения, развлекались с дамами все это время.

— И с кем же я развлекался, скажите, умоляю вас? — Он поднял черную бровь.

— Откуда мне знать? — отрезала она. — Да это меня и не заботит.

— Понятно, — заметил он, отходя от двери. — Пока я не докучаю вам своими плотскими желаниями, вас не волнует, что я буду спать с кем угодно. Так?

Она опустила глаза.

— Зачем быть таким грубым?

— Разве я груб? — спросил он с деланным удивлением. — Примите, пожалуйста, мои самые искренние извинения. — Он отвесил ей насмешливый поклон. Губы ее с неудовольствием сжались, она смотрела в сторону. — Ну-ну, Кара, — продолжал он с торжествующей улыбкой, — вы должны быть счастливы, что имеете столь рассудительного и заботливого мужа, пекущегося о ваших интересах.

— И своих, — пробормотала она.

— Почему не об интересах нас обоих? — спросил он тихо и с намеком.

Она пригвоздила его к полу ледяным взглядом.

— Причины моего прибытия в Лондон вас не касаются, — заявила она ровным тоном. — Об одном прошу: мое присутствие ни в какой степени не должно отражаться на ваших... э-э... привычках.

Он вздохнул.

— Какая великодушная супруга! — заметил он сухо. — Я и забыл, как мне повезло.

Сняв соломенную шляпку, она откинула волосы со лба.

— Вам нет нужды тратить на меня время, милорд. Не беспокойтесь, я хорошо управлюсь сама.

— Уверен, что да, — отвечал он с легкой улыбкой. — Но в настоящий момент у меня нет любовницы. И я не собираюсь ее заводить. Так что можете не тревожиться на сей счет.

Она внимательно посмотрела на него. На лице ее было ясно написано недоверие.

— Удивлены? Сомневаетесь, что распутник способен исправиться? Или боитесь, что я могу принудить вас выполнять супружеский долг?

— Уверяю вас, милорд, меня не интересует, где вы ищете утешения.

— Да, я знаю, лишь бы не в вашей постели, — заметил он с грустной усмешкой.

— Когда придет время, — ответила она, — я выполню свои обязательства перед семьей Далтонов, не бойтесь.

Он даже поежился. Обязательства! Он-то думал о чем-то более приятном.

— Это дает мне громадное облегчение и надежду, — небрежно сказал он. — И когда же наступит этот великий день? Надеюсь, скоро? Или я буду по-прежнему жаждать вас на расстоянии?

— Понятия не имею.

— Вы ранили меня в самое сердце, — проговорил он, указывая себе на грудь. Она недовольно нахмурилась, а он добродушно рассмеялся. — Хорошо. — Он сел в большое кресло перед камином. — Итак, вы не вздыхали обо мне в деревне, о чем я до крайности сожалею. Тогда почему же вы решили приехать в Лондон?

Заранее зная его реакцию, она не собиралась делиться с ним своим открытием. Она разберется во всем сама.

— Насколько я понимаю, Лондон предлагает массу развлечений, в том числе и познавательного характера. Мне бы хотелось осмотреть знаменитые памятники, — ответила она легким тоном.

— Как приятно узнать, что твоя жена предпочитает архитектуру обществу мужа.

Она облизнула губки самым очаровательным образом и неловко заерзала на диване.

— Милорд, — в голосе звучала откровенная просьба, — мне хотелось бы, чтобы мы не выходили за рамки вежливости.

Он покачал головой.

— Пока вы держитесь на расстоянии, эта вероятность остается слабой.

Кара вздохнула и опустила ресницы.

— Тогда, боюсь, между нами не будет согласия.

— Если вас это устраивает, — сказал он, вставая. — Но вы можете пожалеть о своем решении приехать в Лондон, моя дорогая. — В темных глазах светилось лукавство.

— Сомневаюсь в этом, милорд, — с надменным видом парировала она.

Опершись на каминную полку, он усмехнулся ей в лицо.

— В доме только три спальни.

— Я знаю. Тетя Генриетта мне сказала, ответила она чопорно. — Вы можете спать в своем кабинете.

Улыбка соскользнула с его лица.

— Черта с два! Я твердо намерен спать в своей собственной кровати, мадам.

— Очень хорошо, — ответила она спокойно, разглаживая складки на своем муслиновом платье. — Я буду спать с тетей в ее комнате.

— Через мой труп! — проревел он. — Вы, мадам, будете спать в моей комнате или вернетесь в Грантли. Я, по крайней мере, не намерен афишировать наши супружеские нелады перед публикой.

Глаза ее сверкнули гневом.

— Вы полагаете, все эти недели, когда я в одиночестве гнила в деревне, прошли в свете незамеченными? — сделала она ответный выпад. — И не забудем горы писем от любящего мужа.

— Так. — На его лице читалось удовольствие. — Вам все же меня недоставало.

— Вы льстите себе, милорд.

— Дело обстоит так, моя дорогая! Вы хотите остаться в Лондоне?

— Это шантаж! — воскликнула она, вскакивая.

— Не совсем.

— Очень хорошо. — Она сжала зубы и сбросила свою шляпку с дивана. — Кажется, у меня нет выбора. Я буду спать в вашей кровати. Но это все. Я не намерена позволять вольности фактически незнакомому мужчине. Особенно если он мне не нравится.

— Посмотрим, — ответил он с улыбкой, заносчивой до тошноты.

Ее яростный взгляд уперся в самодовольное лицо.

— Милорд, — сказала она ледяным тоном, — если вы надеетесь, что можете соблазнить меня, вы жестоко ошибаетесь.

— Неужели? — спросил он, сдерживая усмешку. — Я думаю, нет.