Саур-Могила. Военные дневники (сборник) - [32]

Я оставил пару «мух», несколько пачек патронов, гранат и ВОГ в старом укрытии. На случай, если придётся туда переходить и отстреливаться. Там же поставили баклажку с водой – на крайний случай. Взял рюкзак, автомат с подствольником, три «мухи» и потащил всё это к пулемётному гнезду.

Находилось это на левом фланге, недалеко от площадки, куда приезжали наши «бэхи» и грузовики из Петровского. Точнее, раньше приезжали наши «бехи», а теперь могли приехать не наши. Пулемётная точка представляла собой частично перекрытую щель. Окоп в половину человеческого роста, длиной метра два. Сверху положены железные двери. Двери сверху присыпаны камнями. Был реальный шанс, что они выдержат мину 80 мм при прямом попадании, за счёт камней. Град или снаряд – уже без шансов.

У окопа было два входа. Каждый вход окопан полукругом и сделан бруствер из ящиков, земли и камней. На той стороне, что ближе к центру мемориала (правый край окопа), в бруствере была оставлена дырка, а сверху поставлен ящик – получалось окошко для пулемёта с видом на площадку откуда нас штурмовали.

Хозяйством заведовал «Лис». «Лис» – это квинтэссенция понятия «хозяйственный куркуль». У него всё было. Все ленты заправлены. Цинки с патронами стоят. «Мухи» и гранаты припасены. Вода есть. Несколько запечатанных сухпайков притащены и лежат на всякий случай поблизости. В окопе на полу – доски, каримат и спальник. Ещё в Краматорске он делал (и нас привлекал к работе) ступеньки, чтоб удобнее было в столовую через вал лазить. В своё время, до войны, он занимался организацией TED в Харькове.

Я осмотрел пулемёт. Увидел (или «Лис» показал), что повреждён ДТК – в него попал осколок или пуля, сделал борозду в металле и слегка изогнул всю деталь. ДТК я скрутил, чтоб не мешал стрельбе, – будет подарок «Бобру» на память, когда вернёмся (почему-то я в этом был уверен). Попытался углубить отверстие для стрельбы (о, и лопата нашлась! оказывается, их на горе было несколько), чтобы можно было пулемёт ставить на сошки. Стало только хуже. Вернул обратно. «Мухи», которые принёс, положил на дно окопа вместе с досками – мы на них спали. Гранаты стояли как композиция «7 слоников» под крышей из железных дверей. Остальное, что не помещалось, лежало в соседнем укрытии. Там, где был ранен «Бобёр».

Вечером за чаем возле штаба спросил у Тренера:

– А известно что-то про вчерашний штурм высоты? У них есть потери?

– Есть потери, и хорошие. Радиоразведка перехватила разговоры кадыровцев. Жалуются, что им сильно «задали жару» (это если культурно). Ещё говорят, что сами видели, что на Саур-Могиле не украинская армия, а наёмники и американские пехотинцы.

Мне стало смешно. У половины не было военной подготовки. Для большинства это был первый бой в жизни. Но уже US Mariners. Наверное, сыграли свою роль кевларовые шлемы и натовская форма из сэконд-хенда, и понтовые очки ESS CrossBow… А ещё наверное то, что россияне и сепары не могли поверить, что это украинцы с ними воюют (ну как же, «хохлы ж только сало жрут и писни спивають», не так ли?).

В тот день я в первый раз позвонил с Саур-Могилы домой. До этого опасался, пока не увидел, что остальные спокойно пользуются телефонами. Рассказал жене, где именно я нахожусь. Будучи уверенным, что всё прослушивается, сказал, что у нас все отлично, боевой дух высокий, оружия навалом, кто сунется – тому вломим. С одной стороны, успокаивал её. С другой стороны, пусть враг боится. Если их разведка узнает, что нас мало, корректировщики свалили, а часть людей деморализована, то нас снесут на следующий же день. По крайней мере попытаются. Ещё поговорил с Костей «Вихрем», услышал, что там работают над тем, чтобы пробить к нам коридор.

Ну ок, думал я, день-два мы тут продержимся. А там и подмога, и замена. В крайнем случае, мы всегда можем попробовать выбраться сами. А там нас в серой зоне подберут. Например, «Вихрь» или Альберт на L200. Понимаю сейчас, как это было наивно. Но тогда это помогало не падать духом. Вера в то, что наши ушли недалеко и скоро вернутся. Надежда, что о нас помнят и делают все, чтобы выручить.

Воды ещё хватало, и я решил почистить зубы. Впервые за двое суток, перед долгим перерывом, когда воды не хватало, чтобы просто утолить жажду. Потратил кружку воды. Пока чистил, сидел на ящике рядом с окопом. Стало интересно, что внутри. Посмотрел – ящик был почти доверху завален патронами 5.45.

Вспомнил о том, что ещё остались миндальные орешки. Пара горстей. Полез за ними в рюкзак. И в этот момент нас накрыло артиллерией. Орешки я уже достал, и начал жевать, сидя под крышей из дверей. Снаряды ложились очень плотно. Я ещё подумал: «Нифига себе, они батарею в два десятка стволов зарядили…». Уже сейчас, вспоминая, я понимаю, что с такой частотой это мог быть только «град». Рядом согнувшись (а там иначе не получалось из-за высоты) сидел «Лис». Есть орешки самому было неловко. Я предложил ему, он не отказался. К тому моменту, как закончился обстрел, закончился и миндаль.

– Орехи, источник белка. Но они требуют воды, – резюмировал завершение трапезы Алексей и потянулся за баклажкой.