Сатурналии - [2]
Глава 2
(1-14) Разговор Деция с Постумианом, подводящий к изложению содержания произведения.
(15-20) Начинается рассказ Постумиана о встрече в доме Претекстата. Первая тема беседы: начало праздника Сатурналий.
Глава 3
(1-16) Цецина Альбин рассказывает о границах суток у римлян и других народов, а также о частях римского "гражданского" дня.
Глава 4
(1-27) Сервий объясняет существование различных окончаний одного и того же падежа слова "Сатурналии", а также другие случаи употребления некоторых слов.
Глава 5
(1-17) Авиен возражает против использования старинных слов, но Претекстат уличает в этом его самого на примере употребления им слова "тысяча", и затем следует длинный рассказ о сочетаниях и склонении этого слова у различных авторов. В конце Претекстат предлагает продолжить беседы на следующий день, а Симмах - позвать новых гостей: Флавиана, Постумиана и Евстафия. Последнего он сравнивает с тремя философами: академиком Карнеадом, перипатетиком Критолаем и стоиком Диогеном, отправленными в составе афинского посольства в Рим. Согласившись с этим, гости расходятся.
Глава 6
(1-30) Начинается первый день встречи в доме Претекстата. На вопрос Авиена о происхождении имени Претекстата последний рассказывает историю тоги претексты, использование названия этой одежды в качестве собственного имени, а также историю некоторых других прозвищ.
Глава 7
(1-37) Приходят новые гости: Евангел, врач Дисарий и философ-киник Хор. Следует характеристика Евангела как неприятного человека и признание того, что число гостей теперь соответствует числу Муз и Граций. Хор просит объяснить, почему римляне в отличие от египтян так славят Сатурна. Авиен предлагает ответить Претекстату, который в длинной речи рассказывает, каким образом в Италии сложилось поклонение Сатурну и был установлен праздник в его честь. Эта речь прерывается небольшим замечанием Альбина Цецины, который проводит аналогию между Компиталиями и Сатурналиями в части отказа от человеческих жертвоприношений.
Глава 8
(1-12) Завершается рассказ о Сатурне: его храме, имени, смысле сказаний о нем.
Глава 9
(1-18) Следуют всякие истории о соправителе Сатурна - Янусе.
Глава 10
(1-24) Возвращение Претекстата к Сатурналиям. Повествуется о числе дней праздника и сопутствующих им иных торжествах: Ларентиналиях, Опалиях и т. д. - с соответствующими историями.
Глава 11
(1-50) Евангел упрекает Претекстата за то, что он считает богоугодными общие обеды господ и рабов в Сатурналии и признает религиозным праздник Сигиллярий. В длинном рассуждении Претекстат обосновывает гуманное отношение к рабам и празднование Сигиллярий.
Глава 12
(1-39) В ответ на просьбу Аврелия Симмаха Претекстат излагает историю римского календаря, сопровождая свой рассказ всякого рода комментариями, в том числе астрологическими, историческими и др.
Глава 13
(1-21) Продолжение истории римского календаря.
Глава 14
(1-15) Объяснение реформы Юлия Цезаря в отношении римского календаря.
Глава 15
(1-22) Хор высказывает недоумение относительно римского счета дней месяца по календам, нонам и идам. Претекстат обобщает все сведения по этому вопросу.
Глава 16
(1-44) Продолжается рассказ Претекстата о днях месяца с многочисленными и разнообразными комментариями, особенно пространными в отношении нундин. Глава завершается похвальным словом Евстафия, сделавшим кое-какие дополнения к сказанному Претекстатом.
Глава 17
(1-70) Под воздействием слов Евстафия, который сравнил солнце с Либером, а луну с Церерой, Авиен просит Претекстата рассказать о том, почему солнце почитают под самыми различными именами. Следует разъяснение этого вопроса, в котором основное место занимает длинный рассказ об Аполлоне в качестве солнечного божества.
Глава 18
(1-24) Далее Претекстат говорит о том, что Аполлон - это Либер, т. е. поясняет тождество Либера и солнца.
Глава 19
(1-18) Затем следует отождествление Либера и солнца с Марсом, Аполлона - с Меркурием.
Глава 20
(1-18) Повествователь переходит к связи Эскулапа со змеей, которые, в свою очередь, роднятся с солнцем и Аполлоном. Затем устанавливается близость Геркулеса и Сараписа к природе солнца.
Глава 21
(1-27) Рассматривается следующее имя солнца - Адонис. Пару с ним составляет Венера - земля. От этой пары рассказчик переходит к новым парам: Аттис и Мать богов, Осирис и Исида, а затем - к Хору и к представлениям египтян о солнце. В заключение следует указание на созвездия зодиака как выражающие природу солнца.
Глава 22
(1-8) В этой главе речь возвращается к божествам, связанным с солнцем: к Немесиде, Пану, Сатурну.
Глава 23
(1-22) Продолжается данная тема теперь уже в рассуждении о единстве солнца и Юпитера с упором на представления ассирийцев.
Глава 24
(1-25) После завершения речи Претекстата Евангел высказывает сомнение в отношении ссылок на Вергилия. Разворачивается полемика между Евангелом и Симмахом вокруг авторитета Вергилия. Затем Симмах предлагает присутствующим высказаться о достижениях Марона. Следуют замечания Веттия. Флавиана. Евстафия и др. Приход слуги, объявляющего о времени обеда, прерывает обсуждение. Претекстат предлагает перенести его на утро и приглашает гостей к столу. Флавиан объявляет, что ждет присутствующих у себя на следующий день.
До нас дошла лишь незначительная доля произведений некогда богатой и разнообразной литературы Древнего Египта. Она возникла на тысячелетия раньше, чем «Илиада» и «Одиссея» и многие произведения художественного творчества народов Индии и Китая. Почти 4000 лет назад была записана легенда о «Потерпевшем кораблекрушение». Другие тексты, например «Фараон Хуфу и чародеи», записаны, правда, несколько позже, но нас разделяют почти 2800 лет.Многие сюжеты, разрабатываемые в фольклоре и литературе почти всех народов мира, впервые получили литературное оформление в древнеегипетских сказках.
Одна из характерных черт римской сатиры — сугубый реализм, выразившийся в постоянном повышенном внимании авторов сатирических произведений к повседневной действительности, к так называемой «прозе жизни».Древние различали две формы сатиры: одна — исключительно стихотворная — развивалась поэтами: Луцилием, Горацием, Персием и Ювеналом; для другой характерно было смешение стихов и прозы. Блестящим развитием её являются два выдающихся произведения эпохи Нерона: «Апофеоз божественного Клавдия» и роман Петрония «Сатирикон».
Перед вами одно из величайших сочинений древнегреческого мыслителя Платона, написанное в 360 г. до н. э., по сию пору не утратившее крайней актуальности. Сочинение выстроено по принципу бесед, посвященных проблемам устройства идеального государства. В диалоге также содержится систематика и краткий критический анализ шести форм государства, размещенных автором последовательно – от наилучшего к худшему: монархия, аристократия, тимократия, олигархия, демократия и тирания.Издание снабжено подробным предисловием и обстоятельным комментарием к каждой части бесед, которые были написаны переводчиком сочинения, русским философом В.Н.
Диоген Лаэртский, иногда говорят Ларэцкий(первая половина III в. н. э.) - грамматик афинский, оставил нам единственную написанную в античности "историю философии" — 10 книг, в которых излагаются учения древнегреческих мыслителей, начиная с семи мудрецов и кончая стоической и эпикурейской школами. Его трактат представляет собой любопытнейшую и интереснейшую античную смесь важного и неважного, первостепенного и второстепенного, серьезного и забавного. Благодаря этому современный читатель может окунуться в безбрежное море античной мысли и "подышать воздухом" подлинной античной цивилизации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят избранные произведения греческих историков V в. до н. э., поры расцвета древнегреческой исторической прозы, — Геродота, Фукидида и Ксенофонта. Творчество трех великих историков справедливо считается не только истоком европейской исторической науки, но и одной из высочайших вершин греческой прозы.