Сатанисты XX века - [238]
На кроваво-красном фоне этого дрожащего освещения ясно вырисовывался тёмный облик гигантской статуи Богоматери с простёртой над городом благословляющей рукой. Над головой Мадонны-Покровительницы сверкали и вспыхивали золотые звёзды венца, а тонкий рог полумесяца, на который опирались ноги Пречистой Девы, точно зажигался, отражая на полированной поверхности пламя огня, выбрасываемого из кратера.
У ног гигантской статуи пролегала полутораста саженная чёрная полоса, круто поворачивающая влево и теряющаяся в темноте, — след горячей лавины, разрушившей фабрику Герена. Лавина эта пронеслась в пяти шагах от подножия статуи Мадонны-Покровительницы, не поколебав её.
Немного пониже должна была находиться часовня, в которой молилась Гермина четыре года назад после страшного видения в жилище «чародея». Но леди Дженнер тщетно отыскивала взором белые стены и сверкающий крест маленького святилища. От него и следа не осталось… Вулканический поток унёс с собой последний камень часовни, осквернённой служителями сатаны, часовни, которую так и не изволил освятить вновь епископ после чудовищного святотатства.
Молча, глубоко взволнованная, глядела Гермина на чёрную полосу засохшей металлической грязи, снёсшей до основания осквернённую святыню, оставив нетронутой дивную статую, охраняющую грешный город. Припомнилось сказание о том, что Сен-Пьер до тех пор будет в безопасности, пока благословляющая рука статуи Богоматери будет простёрта над ним.
Леди Дженнер захотелось подойти к этой статуе поближе и помолиться, преклонив колени у её пьедестала. Смело шагнула она на широкую чёрную полосу, пролегавшую точно большая дорога между лесом и статуей, но маленький грум с испугом схватил руку миледи и остановил её.
— Ради Бога, осторожней, дорогая леди! Ведь мы ещё не знаем, что здесь наделало извержение. Здесь нельзя и шага ступить без предосторожностей. Кто знает, какие бездонные пропасти скрыты под пеленой пепла и чёрной лавы! Подождите, я зажгу фонарик и прежде всего найду ту пещеру, которая приведет нас… куда желает миледи.
Голос негритёнка слегка дрогнул при последних словах. Очевидно, он не мог без ужаса вспомнить о том, что видел когда-то в этой пещере.
— Прикажите, миледи, Марте оставаться здесь, при лошадях. Она нам не нужна будет.
Маленький грум зажёг небольшой электрический фонарик и осторожно начал осматривать каждую пядь земли вокруг себя. Он подвигался медленно и осторожно, ощупывая каждый камешек и запретив своим спутницам трогаться с места. Лошадям надели на морды торбы с овсом, притороченные осмотрительным грумом к сёдлам, и, привязав к одному из крайних деревьев леса, скрыли их между стволами. Леди Дженнер скрывалась вместе с Мартой вблизи лошадей в ожидании своего проводника.
Столбы пламени, тучи раскалённых камней, выбрасываемые жерлом вулкана каждые две-три минуты наподобие разлетающихся в воздухе ракет, вылетали из-за тёмного конуса обнажённой скалы, составляющей вершину Лысой горы, и на мгновение обливали окрестности целым морем бенгальского огня, заставляя вспыхивать кроваво-красным блеском безжизненную белизну засыпанных пеплом лесов.
С боязливым восхищением наблюдала Гермина за величественной картиной этой страшной иллюминации, забывая о собственном волнении. Как слабы и ничтожны казались ей в эти минуты люди с их жалкой наукой!
Прошло около получаса, прежде чем маленький грум вернулся, с испуганным и смущённым лицом.
— Что случилось? — вскрикнула Гермина, почуявшая неладное.
— Я не могу найти вход в пещеру, которой оканчивается подземный ход. Наверное, эта пещера затоплена лавиной… Гермина вздрогнула.
— Может, ты плохо искал? Теперь темно, — продолжала Гермина. — Наконец, ты мог забыть это место.
— О нет, миледи, это невозможно! Я ведь родился и вырос в этих горах. Мой дед был беглым невольником, а отец кормился контрабандой. Я сам только недавно живу в городе и за это время, конечно, не смог я забыть пещеры, в которой столько раз ночевал вместе с отцом. Миледи, нужно помолиться Мадонне, Она поможет нам найти путь.
В неровном освещении быстро сменяющихся голубых лучей луны и вулканического огня, казалось, две силы оспаривали друг у друга владычество над замершей от страха землёй: прекрасное бронзовое лицо статуи постоянно меняло выражение.
Кроткое и печальное, сияло оно милосердием под венцом из ярко сверкающих звёзд, когда лунный свет заливал окрестности нежно-голубым светом, отражаясь мириадами блёсток в белом вулканическом снегу, покрывающем скалу и леса.
Но когда красное зарево окрашивало небосклон в нестерпимо яркий цвет свежей крови, исчезала кротость с бронзового лика, сменяясь негодованием, и распростертая над городом рука статуи, казалось, дрожала уже, не благословляя, как прежде, а призывая Божий гнев на столицу сатанизма.
С трепетным ужасом глядела Гермина на статую, не зная, чудится ей эта смена выражений, или же Господь сподобил её быть свидетельницей чуда.
Поддерживаемая какой-то непонятной силой, глубоко удивлявшей саму Гермину, она не чувствовала ни страха, ни усталости, ни нерешимости, подвигаясь за своим путеводителем по опасному пути. Вокруг пьедестала было несколько кустарниковых групп. Не дойдя к первому из этих кустов, Дим внезапно остановился, заставив остановиться и свою спутницу.
Единственным источником знаний о личности апостола Павла являются Послания, адресованные различным христианским общинам, им основанным. Хотя атрибуция большинства их в настоящее время не связывается с именем апостола, тем не менее, о шести из них можно говорить в качестве достоверных. Основной мотивацией предлагаемой книги послужила попытка понять личные психологические обстоятельства, определявшие двигавшие Павлом устремления. Единственными материалами, на основе которых можно бы было попытаться это сделать, являются достоверные Послания.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.