Сатанисты XX века - [190]

Кроме Помпея, Ивона и Ханны в комнате больной допускались ещё выездной Дагобер и грум Антоша.

Ханна прибежала после обеда, чтобы взять своего трёхлетнего сына у присматривавшей за ним пожилой родственницы, так как маленький маркиз раскапризничался и не хотел укладываться спать, не повидавшись со своим обычным и единственным товарищем детских игр.

На другое утро молоденькая мулатка Розалия, первая горничная маркизы Матильды, взошла в общую прихожую молодых дам, куда выходили двери от комнат Матильды и Лилианы. Обыкновенно двери больной маркизы запирались каждый вечер, тогда как двери в покои Матильды оставались открытыми. На этот раз было как раз наоборот. Дверь будуара Лилианы оказалась только притворённой, тогда как дверь в маленькую гостиную Матильды была заперта на ключ…

Вначале Розалия не обратила особенного внимания на это обстоятельство. Немного заспавшись, она опоздала разбудить Матильду, встававшую ежедневно в 6 часов утра. Лилиана же, наоборот, спала по утрам, проводя целые ночи без сна, почему её будить никогда не позволялось. Поэтому Розалия осторожно проскользнула мимо приотворённой двери в уборную Лилианы, предполагая, что Ханна проснулась раньше обыкновенного и занята уборкой комнат, в которые, кроме неё, не пускалась ни одна женская прислуга. Взявшись за ручку двери, ведущей в маленькую гостиную Матильды, Розалия удивилась, найдя её запертой, чего никогда не бывало. Матильда запирала только двери своей спальни. Озадаченная необычайным фактом, Розалия приложила глаз к замку и удивилась ещё больше, обнаружив, что ключа внутри не было. Это было уже совсем странно… Не могла же молодая хозяйка не только запереть свои двери, но даже вынуть из них ключ, ложась в постель, когда она накануне сама приказывала своей горничной разбудить себя на полчаса раньше обыкновенного. Как же могла бы Розалия исполнить это приказание, когда спальня её барышни отделена была от этой двери двумя комнатами…

Камеристка призадумалась и, желая посоветоваться с Ханной и просить её позволения пройти к своей барышне через уборную молодой маркизы, соединяющуюся со спальней Матильды, она осторожно приотворила дверь в будуар Лилианы, где надеялась застать Ханну. Но комната была пуста, как и следующая, маленькая столовая, из которой одна дверь вела в уборную Лилианы, а другая — в спальню Матильды.

Обе двери были заперты, и снова в обеих не было ключей…

Ошеломлённая Розалия постучалась в дверь, ведущую к Матильде. Сначала осторожно, чтобы не обеспокоить Лилиану, спальня которой отделялась от столовой только небольшой уборной, затем громче и громче… и, наконец, с решимостью отчаяния… Но никто не отвечал ей… На половине Лилианы, так же, как и у Матильды, всё оставалось тихо…

Тогда Розалии стало страшно и она, как сумасшедшая, прибежала обратно в людскую, где сидели за кофе важнейшие особы: старая ключница, почтенный погребщик, доверенный, дворецкий, сменивший Помпея, принуждённого посвятить себя всецело молодой маркизе, и, наконец, камердинер старого маркиза.

Эти четыре влиятельные личности обеспокоились не менее Розалии, но всё же решились сначала убедиться самим в положении дела, прежде чем пугать господина маркиза, вернувшегося из плантаций чрезвычайно утомлённым только поздней ночью.

Однако, так как на усиленный стук и громкие призывы отвечало на половинах молодых дам только зловещее молчание, камердинер решился, наконец, предупредить маркиза, в то время как Розалия побежала к леди Дженнер.

Через четверть часа у запертых дверей Матильды старый маркиз, мрачный и сосредоточенный, встретился с смертельно перепуганной Герминой. Обменявшись несколькими словами, оба убедились в том, что каждый из них ожидает чего-то ужасного.

Гермина беспомощно заплакала… Маркиз же спокойно и решительно приказал взломать двери…

Дрожа от волнения, вошла Гермина в спальню Лилианы… Комната была пуста… Ни молодой маркизы, ни её ребенка, ни Ханны с её маленьким сыном не было и следа. В комнате всё было в полном порядке. Казалось, обитательница её вышла на минуту и сейчас же вернётся. Приготовленная на ночь постель была не смята, а на ночном столике лежало незапечатанное письмо, адресованное маркизу.

Дрожащими руками взял старик маленький конверт и пробежал глазами коротенькую записочку, затем молча протянул её Гермине.

Всего три строчки, написанные твёрдой рукой:

«Храни тебя Господь, отец мой… Я постараюсь спасти моего сына от врагов, погубивших его отца и брата, как и твою жену и мать… Бог да сохранит вас от этого врага. Я решилась искать спасение в бегстве… Передай Матильде и Гермине просьбу помолиться за вашу бедную Лилиану»…

У Гермины опустились руки.

— Боже мой… Что это значит? — прошептала она. — О каком враге говорит она?.. А где же Матильда? Маркиз безнадёжно опустил голову.

— Не знаю… — прошептал он едва слышно. — Но боюсь самого худшего…

— Пройдёмте посмотрим. Узнаем хоть что-нибудь, — поторопила Гермина. — Из уборной Лилианы есть дверь в спальню Матильды…

Быть может, она не заперта.

Дверь была заперта, но призванный слесарь легко отпер её.

Матильды не было следа… Но не было также и записки… Зато в глаза бросился страшный беспорядок. Опрокинутые стулья, сдвинутая мебель и разбросанные вещи исключали всякую мысль о добровольном удалении владелицы этой комнаты.