Сатанинское танго - [11]

Тяжкие слова Иримиаша мрачно звучали в зале трактира, словно непрекращающиеся тревожные удары колокола, вызывающие не осознание собственной беды, а лишь чувство страха. Люди — на их лицах еще лежал отпечаток жутких ночных видений — молча стеснились вокруг, как зачарованные, словно только в этот момент они очнулись от сна и теперь, в измятой одежде, со взъерошенными волосами, со следами от подушек на щеках, ждали его объяснений, поскольку, пока они спали, мир вокруг них перевернулся с ног на голову… и все в нем перепуталось. Иримиаш сидел среди них, положив ногу на ногу, с исполненным достоинства видом откинувшись на спинку стула, старательно избегая взглядов налитых кровью, мешковатых глаз. Его гордо изогнутый, выступавший между скул ястребиный нос и волевой, чисто выбритый подбородок почти поднимались над окружающими его головами, волосы, спадавшие на шею, завивались с обеих сторон. Порой — подчеркивая значимость той или иной фразы — он резким движением вскидывал густые, почти сросшиеся, всклокоченные брови, а лучи трепещущих взглядов направлял на свой воздетый вверх указательный палец.

Но, прежде чем мы отправимся в этот рискованный путь, я должен кое-что сказать. Когда мы прибыли вчера на рассвете, вы, друзья мои, обрушили на нас град вопросов. Перебивая друг друга, вы объясняли, просили, утверждали, брали свои слова обратно, просили и предлагали, восхищались и ворчали, и сейчас я хотел бы ответить на два вопроса, поднятых в этой сумятице, хотя кое-кому из вас я уже упоминал о них… Один вопрос касается того, чтобы я «открыл тайну»… как некоторые это называют… нашего… скажем так… «исчезновения» полтора года назад… Ну, дамы и господа, здесь нет никакой «тайны», подчеркиваю еще раз, никакой загадки… Мы должны были исполнить некоторые обязательства — можно назвать их миссией, — о которых достаточно пока сказать, что они связаны с нашим нынешним пребыванием здесь. И теперь я должен избавить вас еще от одной иллюзии, ибо наша неожиданная встреча является чистой случайностью. Наш путь — мой и моего верного друга и помощника — вел нас в усадьбу Алмаши, которую мы должны были — по некоторым причинам — срочно посетить с целью, скажем так, разведки местности. И мы были уверены в том, что вас, друзья мои, здесь уже давно нет, мы даже сомневались, что этот трактир все еще открыт… Для нас было полной неожиданностью вновь встретить вас здесь, словно бы ничего не произошло… Не отрицаю, мне приятно видеть знакомые лица, но в то же время… не скрою от вас, я с беспокойством понял, что вы, друзья мои, по-прежнему здесь… прозябаете… возразите мне, если это выражение кажется вам чересчур сильным!.. здесь, в этом Богом забытом углу, тогда как все эти годы вы бессчетное количество раз решали бросить этот бесперспективный край и поискать счастья где-нибудь в другом месте… Когда полтора года назад, во время нашей последней встречи… мы с вами расстались, и вы стояли здесь, перед трактиром, и махали нам руками до тех пор, пока мы не скрылись за поворотом, я хорошо помню, сколько блестящих идей, сколько надежд и планов ждало претворения в жизнь, сколько у вас было желания приняться за дело, и вот сейчас я встречаю всех вас в том же самом положении, простите меня за резкие слова! еще более обнищавших и отупевших, дамы и господа! Но что же случилось? Что стало с этими планами, с этими блестящими идеями? Ну да ладно, кажется, я немного отклонился в сторону… Словом, наше появление среди вас, друзья мои, повторяю, является чистой случайностью. И хотя дело, из-за которого мы уже давно, еще вчера в полдень, должны были находиться в усадьбе Алмаши, является чрезвычайно спешным и уже почти неотложным, я, по нашей старой дружбе, решил, что не могу бросить вас, дамы и господа, в этой беде, не только из-за случившейся трагедии, которая задела и меня, ведь, в сущности говоря, когда она произошла, я был уже здесь, не говоря о том, что я, пусть и смутно, но помню незабвенную жертву и давно поддерживаю близкие отношения с членами ее семьи… но и потому, что вижу — эта драма прямо проистекает из сложившейся здесь ситуации, друзья мои, и я не могу бросить вас в таком положении… На ваш второй вопрос я, по сути, уже ответил, но все же повторю, чтобы позже не было никакого недопонимания… Вы заблуждались, когда, услышав о нашем возвращении, сделали опрометчивый вывод, что мы собираемся идти к вам в поселок, поскольку я уже упоминал, нам даже не приходило в голову, что мы сможем по-прежнему найти вас здесь… Не отрицаю, эта потеря времени мне несколько неудобна, поскольку сейчас мы должны были уже вернуться в город, но раз так все сложилось, давайте как можно скорее закончим с этим делом… и подведем черту под этой трагедией… И если… быть может… останется хоть немного времени… я попробую сделать что-нибудь для вас, хотя… честно признаюсь… пока что я в полной растерянности…

Иримиаш сделал небольшую паузу и подал знак приютившемуся возле печки Петрине, который с готовностью подскочил к нему, держа в руках — спасибо женской заботе госпожи Шмидт — свежевыглаженный клетчатый пиджак. И в тот момент, когда они увидели, как Иримиаш достает из нагрудного кармана пиджака сигарету, Халич, Футаки и Кранер, разом, как один, подбежали к нему, чтобы дать прикурить. Трактирщик — он не смешивался с остальными, а оставался за стойкой, с напряженным, бледным как мел лицом — насмешливо посмотрел на них.