Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья - [16]

— Было! Я припоминаю. Нашли одно его письмо, которое Малыш написал своему отцу из Каира.

— Хорошо — это уже что-то. Письмо старое?

— Про это ничего не было написано.

— Жалко! Абсолютно необходимо знать, когда Малыш Хантер был в Каире.

— Он останавливался там в гостинице на берегу Нила, около знаменитого пальмового парка, который он очень подробно описал.

— Еще что-нибудь вы знаете о содержании письма?

— Нет!.. Однако… все же я что-то вспомнил. Он просил отца писать на адрес американского консульства.

— Это важно, очень важно! У нас теперь есть след. Теперь мы отыщем вашего пропавшего родственника, но он, вероятнее всего, будет уже трупом.

— Вы полагаете, что он умер?

— Да. И тем не менее он явился за наследством.

— Как это понять? Мертвец ведь не может прийти за наследством!

— Иногда может! Конечно, это происходит в исключительных обстоятельствах, о которых вы еще узнаете, когда я переговорю с Виннету.

— Вы возбуждаете мое любопытство!

— Я не буду вас долго томить, а поэтому буду говорить с апачем не на индейском наречии, а по-английски. Вы понимаете этот язык?

— И даже очень хорошо. С того дня, когда моя семья перебралась в Америку, я стал усиленно заниматься английским языком.

— Ну, тогда мы должны будем перейти на английский, потому что апач плохо понимает немецкий. Мне не обязательно обращаться только к нему. Но скажите мне, известно ли вам, обращались ли власти Нового Орлеана в американское консульство в Каире?

— Обращались и городские власти, и тот адвокат, о котором я только что говорил.

— И какой ответ они получили?

— Пока никакого, ведь прошло еще слишком мало времени.

— Тогда я знаю все, о чем хотел узнать, прежде чем дать вам совет, которого вы от меня ожидаете. Ведь именно за ним вы и приехали ко мне?

— Да, признаюсь в этом честно. Моя сестра обратила наше внимание на то, что вы очень хорошо знаете Восток и…

Он запнулся.

— И?.. Говорите дальше! — потребовал я от него. — Если вы хотите от меня совета словом и делом, то должны быть полностью откровенны со мной.

— Но вы сами угадали мое желание, когда упомянули о слове и деле. Моя сестра считает, что вы знаете Восток, и только вы способны найти пропавшего живым или мертвым.

— Хм! Очень благодарен вашей сестре за доверие. Значит, от меня ждут не просто совета, но и действий! А знаете ли вы, как это называется?

— Да. Мы уже задавались этим вопросом. Мы рассчитываем на ваш труд и ваше время.

— А может быть, и еще больше: в известных обстоятельствах на карту будет поставлена сама жизнь.

— Неужели? — ужаснулся он.

— Да, жизнь. След, который мы обнаружили, приведет нас к весьма крупному мошенничеству, которое либо уже совершилось, либо еще не произошло. Спутник Малыша Хантера похож на него как две капли воды. У меня есть веские основания предполагать, что такое исключительное сходство и станет причиной убийства, которое должно в скором времени случиться, если только уже не произошло.

— Вы меня пугаете!

— Спутник убьет Малыша Хантера, чтобы самому заменить его, ведь он так похож на Малыша, и стать наследником старика Хантера. Этот его так называемый приятель — преступник, как и его отец, как и дядя, к которому он написал письмо. Они все — вдвойне и втройне убийцы. Я еще расскажу вам об этом подробнее. Конечно, я не могу с полной уверенностью говорить об убийстве, но, насколько я знаю упомянутых только что людей, они обязательно придут к мысли об убийстве, использовав таким образом в свою пользу смерть старика Хантера. Но прежде всего я теперь хочу поговорить с Виннету.

До сих пор мы говорили по-немецки, и апач мало что понимал, но он очень внимательно следил за выражениями наших лиц. Сначала на его лице можно было легко прочитать выражение напряжения. Но с того момента, как я достал письмо, его лицо выразило удовлетворенность. Когда он заметил, что я хочу теперь обратиться к нему, то его слова опередили мои:

— Мой брат Олд Шеттерхэнд подтвердил мои догадки. Пропавший бледнолицый странствует вместе с племянником Мелтона по тем краям, которые белые называют Востоком.

— Виннету очень внимательно наблюдал за нами. От его острого глаза ничего не укрылось.

— На это не требуется особой проницательности. Олд Шеттерхэнд еще раньше показывал мне это письмо и читал его, а я хорошо его запомнил. И вот я поехал в Сан-Франциско, чтобы увидеть прекрасную молодую женщину, муж которой когда-то страшно обидел нас и свою жену, так что я даже пригрозил, что если с его женой когда-либо случится несчастье, то ему будет плохо. Итак, я узнал, что она бедствует, и пошел к ней, чтобы утешить ее. Так как она доверяет мне, потому что я являюсь твоим другом и братом, то рассказала мне обо всем случившемся. Она также прочла мне письмо, пришедшее из Нового Орлеана. Из него-то я и услышал имя Хантера и еще кое-что другое, что вполне совпадало с содержанием твоего письма. Так что догадаться обо всем было нетрудно, если ты не слепой и не глухой. Скво однажды подарила тебе свое доверие. И я решил помочь ей. А сделать это я мог только через одного человека — через тебя. Поэтому я здесь. Молодого человека я взял с собой, потому что он здесь родился и, конечно, понимает язык твоей родины, в котором я не силен. Что дальше мне скажет мой брат?