Сартр за 90 минут - [5]

Нет, совсем наоборот. Это третий элемент сартровского «Путешествия, Полигамия, Откровенность».

Он хотел, чтобы их отношения с де Бовуар были предельно честными и откровенными. Они будут рассказывать друг другу все, и никаких секретов.

Сегодня нам уже трудно оценить смелость этого вызова. Париж, конечно, всегда был городом любовников, но Франция в целом в 20-е годы оставалась в тисках буржуазной морали, как, впрочем, и большинство других стран. Семья как ячейка общества - вот основа этой морали. Респектабельность - удел дня, лицемерие - удел ночи.

Люди, конечно, нарушали эти правила, но не публично же!.. Сартр и Бовуар не таились. Это была неслыханная дерзость для Франции тех дней. Позже им бросились подражать интеллектуалы всего мира. Это была попытка создать честные и открытые отношения, в которых оба партнера независимы и свободны. Если отношения между мужчиной и женщиной вообще могут быть рациональными, то именно так они и должны бы строиться.

Можно ли строить разумные отношения какнибудь иначе - это предполагалось обсудить на следующей стадии их развития. Достаточно сказать, что за время существования отношений, о которых идет речь, условленное выполнялось. По крайней мере, так казалось. Говоря словами человека, который отважно сформулировал новые отношения между мыслящими мужчиной и женщиной,

«Бобр приняла эту свободу и не отказывалась от своего выбора».

Сартр отбыл на свою полуторагодичную военную службу, а де Бовуар стала преподавать психологию в женской школе в пригороде Парижа.

Военными успехами Сартр не блистал, но со временем ему удалось перейти в метеорологическое подразделение, где инструктором был его друг Арон. Вместе они осваивали премудрости метеорологии, а вне службы запоем читали - все, что попадало под руку, от философских трактатов до детективов. Время от времени Сартр застывал над открытой страницей: он думал. Бобр получала (и посылала) пространные послания почти ежедневно; в них оба, как правило, делились друг с другом своими теоретическими размышлениями. А по уик-эндам встречались. Обычное приветствие Сартра было таким: «Я тут новую теорию создал…»

На самом-то деле, он занимался чем-то совсем противоположным: разрушал одну теорию за другой. Декарт был признан устаревшим, Кант - неадекватным, Гегель оказался воплощением буржуазности.

Собственно, никто из традиционных философов не мог соответствовать реалиям XX века. Напряженное самонаблюдение привело Сартра к психологии, затем какое-то время он был очарован Фрейдом. Но в конце концов и Фрейд впал в немилость: психоанализ отрицал свободу разума. Когда интеллектуальные доктрины пали одна за другой, осталась единственная ценность - индивидуальная свобода.

Планам чтения лекций в Японии было не суждено сбыться, поэтому, вернувшись из армии, Сартр стал преподавателем в Ле Гавре, провинциальном портовом городке. Блистательный парижский студент был тут «не как все»: этого было достаточно, чтобы нравиться студентам, но недостаточно, чтобы уволиться. Однажды в выходные он пил абрикосовый коктейль за столиком кафе на Монпарнасе, рядом были де Бовуар и Арон. Сартр говорил о своей неудовлетворенности философией - она никогда не сможет «поймать» реальную жизнь. Арон не согласился: разве он не слышал о немецком философе Гуссерле и его феноменологии?

«Видите ли, мой юный друг, если вы - феноменолог, вы можете говорить хотя бы вот об этом напитке, и это тоже будет философией». Сартр зачарованно слушал. Речь шла о такой философии, которую он искал, - философии отдельного человека, его существования в этом мире. Сартр выхлопотал грант на изучение работ Гуссерля и в 1933 году уехал на год в Берлин, в Институт Франции.

Основным понятием философии, которой заинтересовался Сартр, был экзистенциализм.

Ввел его датский философ и религиозный мыс литель XIX века Кьеркегор. Он считал, что философия должна изучать «индивидуальное существование ». Настоящее философствование не имеет ничего общего с бесстрастным созерцанием мира и попытками рационального постижения «истины». Для Кьеркегора истина и опыт неразрывно связаны. Нужно отказаться от рассмотрения философии в качестве точной науки.

Раньше основой философии была теория познания, которая изучает основания нашего знания.

Однако Кьеркегор настаивает на том, что «быть человеком » - это больше, чем «мыслить». Мы не являемся «мыслящими головами», к которым прицеплены в качестве довеска еще и тела. Человеческие существа - это не просто, и даже не в первую очередь, существа познающие. Эти существа желают, выбирают, действуют, страдают, испытывают самые разные эмоции, и из всего этого состоит их опыт. И только все это вместе означает «быть человеком».

Вот такое бытие и должна изучать философия согласно Кьеркегору. Это будет «философия существования », то есть экзистенциализм.

Философия Кьеркегора подчеркивает иррациональный момент человеческого существования, ставя таким образом предыдущую философию с ног на голову. Вот типичное для него высказывание:

«Первое, что нужно понять: мы не в состоянии познать что-либо». С его точки зрения, субъективность - единственная истина. (Истина, таким образом, становится субъективной.) Философия не должна ставить целью объяснение или светить своим фонарем во тьму мира, она должна пролить свет на само человеческое существование.