Сартр за 90 минут - [3]
Сочетание страдания, насилия и крайнего экстремизма стало отличительным признаком зрелых работ писателя, в которых эти черты сохраняют всю непосредственность юношеского восприятия. Интенсивность юношеских переживаний Сартра оставила неизгладимый след в его творчестве. В этом возрасте подобные чувства нередко сложным образом переплетены с пробуждающимся философским осмыслением жизни.
Отчасти гений Сартра есть не что иное как его способность сохранить это сочетание ощущений и эмоционально-интеллектуальное напряжение, которые в юношеском пытливом уме порождают как мысль, так и полную неразбериху.
В 1919 году Сартр начал красть деньги из кошелька матери, С их помощью он пытался искать расположения одноклассников, покупая для них в местном кафе экзотические кремовые пирожные и ромовые бабы. Радость мальчика от его возросшей популярности среди сверстников и приторно-сладкий вкус пирожных сопровождались гнетущим чувством вины, где-то глубоко прятались растерянность и тоскливая угрюмость.
Здесь лежат истоки еще одного пикантного соче тания ощущений, ставшего навязчиво возвращающейся темой в творчестве писателя: липкая сладость и тошнота.
Тайное, конечно, стало явным; простодушная хитрость мальчика была раскрыта, неблагодарные приятели обрушили на него новый град насмешек, дома ждал обычный родительский нагоняй. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения подростка. Сартр решил вернуться в Париж, предпочтя законы Всевышнего и деда буржуазным стереотипам, навязываемым отчимом. Мятежник внутри Сартра выбирал те условия, внутри которых должен был созреть его мятеж-мятежом оказалась вся дальнейшая жизнь мыслителя.
В 15 лет Сартр стал учащимся престижного королевского лицея. Он запоем читал, поглощая горы литературы, часть из которой была недоступна его пониманию. Тем времени его писательское увлечение обретало новые формы: появились тетради с афоризмами и философскими размышлениями.
Об уровне этих размышлений можно судить по его определению любви: «Желать женщину - значит обращаться с ней как со средством для достижения своей цели; любить женщину - зна чит видеть в ней цель, а не средство». Как и в случае этой квинтэссенции французской мудрости, другие афоризмы юного Сартра колебались между фальшью эпиграмм и гениальностью прозрений.
Преподаватель философии проницательно отмечал у подростка «чрезмерную плодотворность »: изобилие идей, нередко незрелых и сумбурных (это характерная позиция ортодоксальных англо-американских философов. Сартр и поныне воспринимается ими именно так).
Сартр сдал экзамен на звание бакалавра и стал студентом высшей школы - Эколь Нормаль. Вопреки своему названию, это далеко не обычное учебное заведение: здесь собирались «сливки» французского студенчества. Оказаться здесь во времена Сартра - означало продемонстрировать весьма высокий уровень познаний. Здесь учились такие будущие знаменитости, как Раймон Арон и Морис Мерло-Понти; будущий антрополог Клод Леви-Стросс, блестящий теолог-философ Симона Вейл, будущий директор самой этой школы Жан Ипполит, писатель-философ Симона де Бовуар.
В этой атмосфере всеобщей увлеченности талант Сартра пышно расцвел. По свидетельству дру зей, его неприглядная внешность преображалась, когда он говорил. Прыщеватый низенький студенточкарик приобрел влияние. «Когда он не спит, он думает». «Он был самым интересным собеседником, какого только можно вообразить…
Под цинизмом и критическим отношением к самому себе, которые он любил изображать…, скрывались безмерная теплота и мягкость, в которых он ни за что не хотел признаваться». Сам Сартр говорил, что он был чем-то вроде Сократа. Покинув привычную раковину отшельничества, он продемонстрировал огромную любовь к пиву и с восторгом обнаружил, что молодые женщины, очарованные его интеллектом, находили его не уродливым, а вполне привлекательным. Его жажда сексуальных побед вскоре стала уступать только жажде пива. Но обе эти страстишки были ничем по сравнению с главной страстью - познанием. Книги, идеи, размышления… Он читал все-правда, в это «все» почему-то не входили обязательные книги, рекомендованные преподавателями. Поэтому к удивлению всех, а особенно его самого, Сартр провалил первый же экзамен. В результате в следующем году его сияние несколько померкло.
Однако Сартр оставался «звездой». Он стал неряшлив, как большинство парижских студентов, быт которых оставляет желать лучшего, распрощался с такой буржуазной привычкой как умывание и стал курить трубку с таким крепким табаком, что соседу трудно выдержать. Его виде ли в многочисленных кафе Латинского квартала ведущим напряженные интеллектуальные дис куссии с друзьями, в число которых входили Рай мон Арон и Мерло-Понти. Обычной темой их разговоров была философия. К их столику имело смысл приближаться лишь в случае, если вы могли сказать что-то ужасно умное, причем изложить свою мысль ярко и живо. Однажды к этой группе присоединилась высокая серьезная девушка 21 года, интересующаяся философией. Ее звали Симона де Бовуар, и она вскоре продемонстрировала, что ей есть что сказать.
В своей книге "Платон за 90 минут" Пол Стретерн предлагает краткий обзор жизни и идей Платона, которые помогли человечеству осознать смысл своего существования. Книга также включает в себя выдержки из диалогов Платона, краткий список литературы для тех, кто желает углубиться в тему, а также даты важнейших событий, произошедших как в судьбе самого Платона, так и в истории его эпохи.
В книге дается краткий обзор жизни и идей Канта, которые и ныне созвучны современности. «Звездное небо над головой и моральный закон внутри нас» по-прежнему наполняют нас восторгом и трепетом, а вопрос «как возможно человеческое познание?» все так же актуален. Читатель найдет выдержки из «Критики чистого разума», даты важнейших событий в жизни Канта и истории его эпохи.
Артура Шопенгауэра (1788–1860) никак не назовешь приятным человеком, но его философские работы достойны восхищения. Его труды дают нам наглядное представление о том, каким он был в жизни, впрочем, с одной важной оговоркой: то, что на страницах его книг кажется верхом остроумия, проницательности и искренности, в реальной жизни может обернуться сарказмом, эгоизмом и агрессией…
Мартин Хайдеггер (1889–1976) – крупнейший немецкий мыслитель, представитель философии экзистенциализма. Он был одним из тех, кто чувствовал: в слове «быть» сокрыта огромная тайна. Отбросив все конкретные значения этого слова, мы окажемся лицом к лицу с загадкой бытия. Поискам «смысла бытия» Хайдеггер посвятил всю свою жизнь, в которой, кроме ярких прозрений, были и заблуждения, возникшие под влиянием ложных идей о превосходстве германской нации, распространенных в 30-е годы ХХ века. Но, несмотря ни на что, работы Хайдеггера стали значительным вкладом в развитие философии, теологии, эстетики и других гуманитарных наук.
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770–1831) – последний крупный представитель немецкого идеализма, создавший всеобъемлющую систему философии, какой, по словам Энгельса, еще не было с тех пор, как люди мыслят. Система эта базируется на утверждении «все разумное действительно и все действительное разумно». В его наследии много противоречивого (Гегель выступает как критик и как защитник религии, как государственник и как «мыслитель свободы»), однако общепризнан тот факт, что из всех немецких философов он оказал самое большое влияние на ход мировой истории.
Известный британский историк и философ Пол Стретерн в своей книге «Расцвет и падение 10 мировых империй» рассказывает о зарождении и развитии 10 крупнейших империй мировой истории: от Междуречья Тигра и Евфрата до США, от Британских островов до средиземноморской колыбели нескольких могущественных государств. С помощью этой книги читатель может совершить экскурс в пятитысячелетнюю историю человечества всего в десяти лаконичных, емких и остроумных рассказах. В этот «избранный круг» великих попала и Российская империя, которую автор вслед за Уинстоном Черчиллем называет полной загадок вплоть до сегодняшних дней.
Похоже, наиболее эффективным чтение этой книги окажется для математиков, особенно специалистов по топологии. Книга перенасыщена математическими аллюзиями и многочисленными вариациями на тему пространственных преобразований. Можно без особых натяжек сказать, что книга Делеза посвящена барочной математике, а именно дифференциальному исчислению, которое изобрел Лейбниц. Именно лейбницевский, а никак не ньютоновский, вариант исчисления бесконечно малых проникнут совершенно особым барочным духом. Барокко толкуется Делезом как некая оперативная функция, или характерная черта, состоящая в беспрестанном производстве складок, в их нагромождении, разрастании, трансформации, в их устремленности в бесконечность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этюды об искусстве, истории вымыслов и осколки легенд. Действительность в зеркале мифов, настоящее в перекрестии эпох.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вл. Соловьев оставил нам много замечательных книг. До 1917 года дважды выходило Собрание его сочинений в десяти томах. Представить такое литературное наследство в одном томе – задача непростая. Поэтому основополагающей стала идея отразить творческую эволюцию философа.Настоящее издание содержит работы, тематически весьма разнообразные и написанные на протяжении двадцати шести лет – от магистерской диссертации «Кризис западной философии» (1847) до знаменитых «Трех разговоров», которые он закончил за несколько месяцев до смерти.